Анализ рассказа «Ванька» (А.П. Чехов)

Страна. Большая и немытая. Ребенок. Совсем кроха, потому и чист. Подобный тандем, невероятно актуальный для царской России, довольно часто встречается на страницах произведений малой прозы А. П. Чехова. Образ несчастного неприкаянного ребенка был для великого писателя полностью автобиографичным. Хоть Чехов и никогда не артикулировал того, что не испытал наивного и чистого детского счастья. Однако сложно представить, что счастье соседствует с запахом тухлой рыбы и соленым привкусом слез, стекающих по щекам. Однако биография Чехова и истории жизни его героев доказывают нам обратное. Ярким тому примером является рассказ А. П. Чехова “Ванька”, анализ которого представляет Вам Многомудрый Литрекон, предлагая провести недетский разговор о детском несчастье.

История создания

Читатель впервые увидел “Ваньку” на страницах “Петербургской газеты” в канун наступающего 1887 года. Произведение неслучайно оказалось именно в предновогоднем выпуске: главный герой готовит письмо своему Дедушке в Рождественский сочельник, да и все произведение в целом исполнено атмосферой досадной непричастности к светлому празднику, которую могло разделить великое множество людей. Атмосфера эта показывается автором под самым острым, сентиментальным углом — детским.

В это время Чехов был увлечен детской психологией: по-видимому, первые ласточки страшной болезни отсылали писателя к воспоминаниям о собственном детстве, настолько несчастном, что оно поставило столь ранний крест на его здоровье. В детстве он работал у отца в лавке и от переработки часто болел. Эти обстоятельства стали благоприятной почвой для развития чахотки, от которой и умер писатель.

Особенно интересовал Чехова “третий период детской психики” — этап жизни, когда ребенок начинает самостоятельно отличать добро ото зла, впервые проливает не слезы каприза, а слезы, вызванные несправедливостью, болью, жалостью. Таковым персонажем становится не только Ванька Жуков, но и Варька (героиня рассказа “Спать хочется”), Володя (из “Мальчиков”), Гриша (герой одноименного рассказа) и прочие — список можно продолжать долго. Но это излишне, потому как в значимости темы детства для Чехова мы уже убедились.

Отдельных слов заслуживает также вопрос о том, кто стал прототипом Ваньки Жукова.

1. Существует теория о том, что в образ несчастного мальчика Чехов вместил собственный опыт и чувства. И Ванька, и Антоша Чехов были одинаково несчастны: разве что один из них был вынужден проводить детство в окружении обувных колодок и господских сапог, другой — наш классик — среди зловонной рыбы и запачканных прилавков.
2. Сторонники другой теории настаивают на том, что прототипом многострадального мальчика стал родственник Антона Павловича — Михаил, отданный отцом на обучение ремеслу в дом купца Гаврилова. Очевидно, что детство человека, столь рано отданного “в люди”, не пестрило яркими воспоминаниями. Единственное, что пестрило тогда — отметины от розог и синяки, зарабатываемые всеми, заслуженными и незаслуженными, способами.

Жанр и направление

Небольшой объем изложенной рассказчиком конкретной истории из жизни конкретного человека позволяет отнести “Ваньку” к произведению из разряда новеллистики — рассказу, выражаясь проще. Острота проблемы, поднятой Чеховым, позволяет отнести рассказ произведениям разряда социально-обличительной беллетристики. Безусловно, Чехов не осуждает никого открыто, но даже травмированный и уничиженный детский рассудок, через который нам сообщается история в красках, передает все подробности мещанства и хищничества, изничтожающего Россию изнутри. Направление творчества Чехова — реализм.

Однако вопрос конкретной жанровой принадлежности рассказа не решен до сих пор. Существует два основных пути, по которым эксперты присваивают “Ваньке” узкоспециализированный жанр.

1. Так, литературоведом Г.Г. Рамазановой были сформулированы положения первой теории, которая отмечает сосуществование в рассказе жизнеутверждающих рождественских мотивов волшебства и справедливости с картинами, описывающими безнадежное положение Ваньки Жукова, обреченного на продолжение пытки детской души в каземате взрослой алчности. Этот синтез противоположных в целом идей и надежд позволяет причислить произведение к жанру “антирождественских рассказов”, которым еще до Чехова в совершенстве овладел Ч. Диккенс.
2. Автор второй, весьма неординарной, теории — И. А. Есаулов считает, что рассказ от начала до конца позитивен, и завершающие фрагменты произведения вовсе не хоронят надежду на счастье Ваньки, а наоборот, возрождают и утверждают ее. Есаулов в своих размышлениях опирается на факт того, что каждый взгляд, брошенный на отражение свечи в оконном стекле — есть ничто иное, как преодоление границы между московским и деревенским миром: стоит Ваньке взглянуть на пламя, как в рассказе меняются времена глаголов. Так, городские воспоминания иногда фиксируются в прошедшем времени, а картины-воспоминания — в настоящем. А финальная сцена рассказа, когда Константин Макарович, свесив ночи с печи, читает письмо Ваньки, написана Чеховым с использованием глаголов как раз-таки в настоящего времени. Это позволяет нам считать, что чудо все же произошло, и заветное письмо нашло нужную деревню и нужного дедушку.

Суть: о чем произведение?

Рождественский сочельник. В доме сапожника Аляхина пусто: семья хозяина ушла на заутреню, оставив на хозяйстве Ваньку Жукова — 9-летнего ученика Аляхина. Убедившись, что все ушли, мальчик садится на колени перед лавкой и начинает писать письмо, которое он адресует своему дедушке — Константину Макарычу.

В письме Ванька описывает ужасы жизни в доме сапожника. Рассказывает о том, как его избивает то шпандырем, то обувной колодкой, хозяин, как унижает его хозяйка, тыкая в лицо рыбьей головой. Упоминает и о насмешках со стороны подмастерьев, которые гоняли мальчика за водкой и солеными огурцами из хозяйской бочки.

То и дело переводя взгляд с письма на отражающееся в оконном стекле пламя свечи и обмакивая перо в чернила, Ванька представляет себе родную деревню. Сначала деда с собаками Вьюном и Каштанкой, шагающего вокруг усадьбы по свежему снегу, который серебрится под невероятно чистым небом, в котором видны звезды и млечный путь, будто бы отполированный к Рождеству. Потом в его памяти всплывают картины зимнего леса, в который они ходили когда-то с дедушкой за рождественской елкой для господского дома. Последнее, что видится Ваньке — то, как любимый дедушка сидит, свесив ноги с печи, и читает письмо, а рядом ходит Вьюн и вертит хвостом.

В своем письме Ванька рассказывает и о подробностях московской жизни, которые для него, как для деревенского мальчика, кажутся диковинными. Он описывает рыболовные и охотничье магазины, со множеством снастей и ружей, мясные лавки, полные лесной дичи, не таких резвых коней и не таких злых собак.

Главные герои и их характеристика

Главные герои рассказа «Ванька» перечислены в таблице:

Ванька, главный герой рассказа.	Девятилетний мальчик, проходящий уже третий месяц обучение ремеслу у сапожника Аляхина. Парень не по годам умён и обладает лучшими чертами взрослости в сочетании с детской сентиментальностью (далеко не каждый ребенок может писать столь длинные, связные письма). Ванька по-взрослому борется со всеми тяготами жизни и по-детски не хочет с ними смиряться. Особенно горько переносить невзгоды приходится человеку, имевшему доселе для счастья всё. Так произошло и с нашим Ванькой: раньше он жил в деревне господ Живарёвых, рядом с еще живой матушкой, ходил в трескучий январский мороз за рождественской елкой вместе с любимым дедушкой. Ему было весело и легко на душе.
Константин Макарыч, дед Ваньки.	«Это маленький, тощенький, но необыкновенно юркий и подвижной старикашка лет 65-ти, с вечно смеющимся лицом и пьяными глазами». Работает сторожем у господ Живарёвых: дни проводит на печи в окружении табачного дыма, ночью — выполняет свои прямые обязанности, ходит с колотушкой в окрест усадьбы. Все счастье его жизни составляет запах табака, тепло печи, непринужденные разговоры с дворней. Кроме того, что он — единственный родной человек, он еще и самый близкий для мальчика друг и товарищ, с которым у нашего героя связано множество светлых мальчишеских воспоминаний.
Аляхин, сапожник.	Деспотичный мещанин. Содержит домашнюю кожевенную мастерскую, берет на обучение подмастерьев, давая им возможность обучаться ремеслу и получать хоть и скудные, но средства для существования. Этим его благодетель заканчивается. Люди, которые желали оказаться под его надежным наставническим крылом, оказались под его надменным сапогом: паек подмастерьев скудный (из-за этого они заставляют Ваньку воровать огурцы из хозяйской бочки), а по отношению к главному герою применяется незамысловатое, но жестокое насилие: бедному мальчику то обувной колодной в голову прилетит, то достанется шпандырем по мягкому месту за малейшую повинность.
Аляхина, супруга сапожника.	Хозяйка дома, подобно мужу, ограниченная и деспотичная мещанка. Из методов обучения Ваньки прибегает к самым непедагогичным. Тыкать в лицо ребенку рыбой за то, что тот начал неправильно ее чистить — метод хоть и действенный, но неоправданно дикарский. Однако Аляхина — глупая женщина, которую мало заботят чувства отданного ей на попечение ребенка. Этим и объясняется ее примитивная беспричинная агрессия.
Ольга Игнатьевна Живарёва, барыня.	Добродетельная помещица, хозяйка господского дома, при котором поставлен сторожем дедушка Константин Макарыч. Ольга Игнатьевна, как пишет Чехов — “Ванькина любимица”, она кормила Ваньку леденцами, пока его мать, работавшая горничной, хлопотала по хозяйству. Именно госпожа Живарёва выучила Ваньку читать, писать, считать до ста и даже танцевать кадриль, что было выдающейся способностью для крестьянского мальчика. Доброта этой женщины бесхитростна и естественна, скромна и благодетельна.
Пелагея, покойная мать Ваньки.	“Нету у меня ни отца, ни матери” — пишет деду Ванька. Про мать Ваньки известно мало: работала горничной у господ Живарёвой, была близка к барыне, раз она хотела уделять время Ваньке. Чехов умалчивает о причине смерти Пелагеи, ровно как и о ее человеческих качествах, видимо из желания не превращать свой рассказ в мелодраму.

Темы

Тематика рассказа «Ванька» заняла и так много Вашего времени, но если Вам не хватило какой-либо темы, то Многомудрый Литрекон с удовольствием ее добавит, когда увидит указание на это в комментариях.

1. Тема надежды. Основная тема рассказа, обосновывающая, кажущиеся максимально наивными, действия главного героя. За 3 месяца пребывания на Ваньку было оказано достаточно эмоционального давления, чтобы он отрекся от идеи справедливости и доброты. Так бы и было, не будь он еще ребенком. Потому как основа детского мировоззрения — любовь, которую, как известно, не изжить ничем. Но Ванька свято верит в чуть ли не сакральный для него образ деда, как единственного человека, способного спасти его из этого добровольного плена. В Ваньке Жукове Чехов отражает чистую, полную веры душу, перспективы на счастье которой, однако, едва ли прослеживаются.
2. Тема детства. Как уже говорилось выше, тема детства была обожаема Чеховым, как человеком, чей жизненный опыт, приобретенный за детство, помог ему стать здравомыслящим, эмпатичным человеком и гениальным писателем гораздо раньше не уступавших ему по таланту современников. В “Ваньке” тема детства раскрыта в контексте “сиротства”, т.е. на примере отсутствия детства у мальчика, Чехов доказывает необходимость педагогических и социальных вложений со стороны общества, обязанного обеспечить детям то, чего они заслуживают.
3. Тема мещанства. Раскрывается автором за счет таких персонажей, как Аляхин и его супруга. Аляхины — пример людей, практикующих чуть ли не первобытные подходы ко всему: ведению домашнего хозяйства, воспитанию, обучению. Сложно представить, чему, кроме обувного дела и ненависти, может обучить Ваньку Аляхин. Его мировоззрение ограничено теми опрощенными морально-этическими нормами, которые приняты в ремесленнических кварталах Москвы, в которых, во основном из-за тяжелых условий труда и бедности, образовалась обособленная культура взглядов на остальной мир, полный неблагодарных и высокомерных потребителей.
4. Тема агрессии. Она раскрыта Чеховым своеобразно: Аляхины ни разу не имели объективных причин для применения грубой физической силы по отношению к Ваньке. Тем не менее, Ваньке приходилось терпеть побои и унижения, незаслуженно ему адресуемые. Чехов показывает, что зло и склонность к насилию естественно существуют в любом человеке и активно руководят действиями безвольного тела, не имеющего должного эмоционального интеллекта, позволяющего их сдерживать.

Проблемы

Проблематика рассказа «Ванька» будет изложена более подробно, если на то поступит высочайшее соизволение читателя, которое позволит Многомудрому Литрекону дополнить разбор по плану.

1. Проблема “бездествия”. Проблема сиротства и беспризорничества стояла в Российской империи, без преувеличения, остро. Однако нужно брать во внимание, что не только дети, не имевшие никакого попечения, были лишены детства: деспотизм со стороны родителей и опекунов терпело, как ни прискорбно, еще большее количество детей (мы можем лишь догадываться о точных числах). Тому примером является наш герой — Ванька. Нельзя однозначно сказать, что было бы лучше для него: нищенствовать в деревне, терпеть увечья от Аляхина, воспринимая это к себе обращение как нормальное, или жить сиротском доме в окружении несчастных и обездоленных ровесников.
2. Проблема жестокости и равнодушия. Чехова, как моралиста, чрезвычайно беспокоит процесс поведенческого и чувственного опрощения взаимоотношений между людьми. Фатальность перманентно совершаемых людьми ошибок Чехов показывает на примере взаимоотношений безнадежно несчастных и обозленных взрослых с ребенком, чью чистую душу, полную доверия и тепла, их поступки и проявления слабости деформируют и уродуют — делают похожей на свою.
3. Проблема несправедливости. Вопрос о том, как судьба распределяет счастье между его потенциальными обладателями, издавна принадлежит к разряду хрестоматийных. Эта тема поднималась Чеховым ни раз, будучи подкрепляема печальными подробностями его биографии. Подчеркивая, что природа мира априори несправедлива, он писал: «Что писатели-дворяне брали у природы даром, то разночинцы покупают ценою молодости».

Основная идея

Главная мысль рассказа «Ванька» понятна: на примере истории Ваньки Жукова Чехов хочет донести простую, но усиленно игнорируемую идею о том, что дети несут на себе крест страдания за грехи взрослых, теряющих способность любить и сочувствовать в погоне за неясными идеалами лучшей жизни, наступление которой далеко не гарантировано с приобретением кажущихся сейчас необходимыми благ. Мир, который строят взрослые, предназначен для взрослых страстей и желаний: азарта, пафоса, блуда, что в корне неверно. Надежным фундаментом, заложенным старшими поколениями, должны быть бескорыстные и оттого шаткие по началу идеи и идеалы поколений младших, способные привести к гармоничному развитию общества с природой и с его собственным духовно-лирическим мироощущением. Таков смысл рассказа Чехова «Ванька».

В Ваньке Жукове совмещаются два мира, обыкновенно противоречащих друг другу. Мир, где подобает верить в Бога — взрослый, страшный и безобразный. И мир, где каждый верит в свое, маленькое, а потому столь очевидно возможное и близкое, чудо — детский, который мы все рады бы никогда не покидать. Ведь в этом мире возможно все: и неведомая сила разбудит спящего Бога, очевидно, по недоразумению, допускающего несчастья людей на земле, и безадресное письмо найдет своего адресата среди множества серых лиц.

Так почему же для одних весь мир не стоит и слезы ребенка, в то время как другие не ведут счета этим слезам, превращая грааль детской души во вместилище собственных страхов и комплексов?

Чему учит?

Очевидно, что на момент публикации рассказа, он был предназначен для немногочисленного пласта людей, желающих заглянуть на Ту сторону жизни, без лоска и чистых фраков. «Ванька» заставляет задуматься о том, как живут бедные дети, не одаренные судьбой и родительским попечением. Он учит тому, что сироты нуждаются к сочувствии и достойны лучшего обращения.

Какое-то время спустя “Ванька” стал демонстрацией советскому школьнику прелестей его положения в мире социализма, явной противоположностью которого является алчный мир, в котором приходится жить бедному Ваньке. Советские учителя находили в нем идеологические нравственные уроки: жизнь при царе была жестокой и несправедливой, а в советской России каждый ребенок живет в достойных условиях.

Сейчас же, “Ванька” — если не панацея, то рекомендательное письмо к наглеющему поколению потребителей, не осознающих своего благополучия: ребенок, какие бы блага он не получал, должен осознавать их ценность и сопоставлять их со своим поведением, ведь лучшего заслуживает только тот, кто умеет ценить и эффективно применять то, что он уже имеет. Такова современная мораль рассказа «Ванька».

Критика

Рассказ Чехова был встречен неоднозначными отзывами, среди которых преобладали все же критические высказывания о неудачном раскрытии образа деревни, деревянной заурядности персонажей, заезженности и очевидности их проблем.

Так, журнальным авторитетом того времени, Константином Медвецким рассказ был расценен как “эскизик” и “пустячок”. Во многом, как Медвецкого, так и его сторонников, не удовлетворяла та заурядная сентиментальность, на которой построено все повествование: Чехов будто бы выжимал из своего чуткого читателя скупую слезу.

Однако острота социальной повестки, изложенной в рассказе, гарантировала ему одобрение со стороны множества критиков. Особенно это отмечал Ф. Е. Патковский, не раз превозносивший значимость гражданской составляющей прозы, как литературного явления.

Многими критиками было отмечено и то, как деформировано в “Ваньке” авторское восприятие жизненной справедливости: Александр Богданов (больше известный по псевдонимом А. Волжский) писал о том, как “Ваньке” перманентный Чеховский позитивизм и балагурство сменились вдруг меланхолией.

Не секрет, что особо высоко о краткости и таланте Антона Павловича высказывался самый многотомный русский писатель — Л.Н. Толстой. Исключением не стал и “Ванька”, внесенный им в список “особенно выдающихся” рассказов Чехова, в многом из-за образа главного героя, чье излитое на бумагу горе безумно умилило Толстого.

Автор: Иван Лейтман