Краткое содержание романа «Тихий Дон» по главам: 4 том (М. Шолохов

Многомудрый Литрекон предоставляет Вам возможность ознакомиться с романом-эпопеей, состоящим из четырех томов, «Тихим Доном» Михаила Шолохова в сокращении. Он работал над ним, точно следуя за оригинальным текстом, в котором основные события сосредоточиваются вокруг нравов и быта казачества во время гражданской войны и перелома революции, крайне суровое время. Вот пересказы первого, второго и третьего тома. Эта работа в сокращении предоставит Вам достоверный взгляд на сюжет последнего, заключительного, четвертого тома, будто бы он разворачивается прямо у Вас на ладони. Приятного просвещения!

Часть седьмая

После объедения белых и повстанцев им удается совместными усилиями оттеснить назад красных. 1919 год, лето: Наталья узнает об измене мужа и, будучи беременной, решает сделать аборт, который прошел неудачно. Женщина погибает. Тогда у Григория остаются только дочь Полюшка и сын Мишатка, которых из-за чувства вины он одаривает лаской. Семнадцатого сентября большевики снова подходят к Дону, жители снова вынуждены покинуть свои жилища.

Через пару недель Мелеховы и другие возвращаются, пытаются восстановить жизнь в хуторе, тогда же герой переносит тиф. Но уже в декабре они бегут в отступление, в пути у Аксиньи, которую Григорий взял с собой, начался тиф, и пришлось оставить её под присмотром незнакомых людей в чужом селе. Оказавшись в Ставрополье, он узнает, что отец его накануне от той же болезни умер. После похорон Мелехов добирается до Новороссийска, пытается его покинуть, пока коммунисты неумолимо приближаются к городу.

Глава 1

С Южного фронта Красную армию утягивает восстание на Верхнем Доне, отчего донские смогли успешно перегруппироваться и даже подготовиться к прорыву на север. План к концу месяца мая уже почти был осуществлен. В то же время повстанцы окружены, и если на юге борцы не дают переправиться через реку врагам, несмотря на ожесточенные обстрелы, то на остальных трех направлениях наблюдаются колоссальные потери, однако повстанческие силы отказываются отступать.

Степан Астахов то ли что-то услыхал, то ли что-то почувствовал – кажется, Аксинья с Григорием. Поэтому просит Аникушку, который выполняет поручение по доставке патронов, также разыскать жену. Женщина жила с теткой после своей размолвки с Мелеховым. Она пришла, но побыть наедине им не удается из-за Христони, который жил с Астаховым в одной землянке.

Тогда герои решили отправиться в лес. На обратном пути про них отпускали непристойные шутки, что Степану было приятно слышать, ведь так он подтверждал, что в семье у них всё хорошо. Однако вдвоем им было неловко, говорить было не о чем, кроме как о спасенных ею вещах, так что, перечинив и перестирав всю одежду мужа, Аксинья собралась ехать обратно. Аксинье этот визит был в тягость, как и шутки бойцов.

После привала в лесу Аксинья проснулась от присутствия молодого казака с белыми усами и зубами. Тот стал к ней приставать, и дело принимало совсем уж дурной оборот. Тогда она погрозила, что расскажет всё мужу, которого зовут Григорием Мелеховым. Это сильно охладило пыл незваного гостя, он быстро ускакал.

Глава 2

Подле хутора Малого Громчонка Красная Армия оказывается на другой стороне Дона, использовав плоты из бревен и досок. Запивших казаков в эту ночь застали врасплох. И пока они развернулись в цепь, саперы быстро загребли обратно за новой партией людей.

Громковская сотня бросилась наутек, а красные, не знающие местности, особенно в темноте, остановились, чтобы дождаться рассвета. Дежурный по штабу в Вешенской срочно послал за Мелеховым и Кудиновым. Новость о произошедшем быстро разошлась по сотням. Получив донесение о бегстве солдат, Григорий скачет к Дону, стоило только солнцу приподняться над горизонтом.

Отступающих герой избил плетью, среди них был и его отец, Пантелей Григорьевич. Собрав всю сотню, развернул её в наступление, во фланг большевиков. Тогда противник начинает стрелять из орудий, один из осколков снаряда попал в коня Григория. Спешившись, Григорий взял коня под уздцы. Крупная дрожь бьет животное, судороги катятся под гнедым подшерстком, в итоге он падает на колени. Тогда Мелехов замечает глубокую рану в левом паху, по его лицу катятся слезы, которые он не вытирает, заикаясь, приказывает пристрелить коня из принадлежащего ему маузера. Оседлав лошадь подчиненного, он скачет к своим сотням.

Коммунисты идут с рассветом в наступление, в слоистом тумане молча поднялись и пошли к Вешенской. Установив пулеметы на опушке леса, застрочили сразу из всех орудий на подходе. Враги бросились бежать к Дону, где их и перехватили силы Григория. Все те, кто бежал, были расстреляны, лишь двоим удалось уйти. Больше сотни погибших и восьмисот взятых в плен.

Глава 3

Позже герою приводят нового коня, который ему пришелся по нраву.

Пленных держали в конюшне для станичных жеребцов, их не выпускали опорожняться, а ведер для этих целей там не было, так что в скором времени из-под дверей начали стекать потоки, от которых исходило резкое зловоние. Внутри умирали люди от дизентерии, тифа и просто истощения, тела сутками могли не убрать.

Когда над станицей закружил аэроплан, начался обстрел с другого берега, и один из выстрелов попал в стену. Образовавшаяся дыра позволила троим выбраться на свободу, но в них тут же стали стрелять прямо в упор. На летном транспорте был один из офицеров Донской армии с донесением: скоро фронт красноармейцев будет прорван, и к ним на подмогу отправится генерал Секретев с конной дивизией.

По совету того же офицера пленных погнали пешком в Казанскую, отстающих рубили на части шашками. Первая партия из двухсот человек была полностью истреблена по дороге. Похожие на теней, изможденные, иссиня-бледные, едва шагали сто пятьдесят человек из второй партии. Дошли до места только восемнадцать.

Лишь одному удалось спастись – тому, кто притворился сумасшедшим. Его оставили у попросившей за него старушки, которая разгадала обман, дала ночлег, а наутро отпустила к своим с благословением.

Глава 4

Тем временем Наталья медленно поправляется, перенеся тиф. На второй день Троицы она смогла встать, пройтись по дому, хоть и ходить ей удавалось с большим трудом.

Через день очень рано она отправилась на могилу деда Гришаки, молча опустилась там на колени и к грубой, всегда пахнущей смертью земле припала лицом. Через час героиня вышла из сада, оглянулась на место, где прошла её юность. Её сердце терзало болью: она видела лишь развалины в саже фундамента да печи на пустом дворе.

Наталья выздоровела. Однажды к ним пришли коммунисты со своим мешком муки и попросили Ильиничну испечь им хлеб. Наташа прикидывается тяжелобольной. Солдаты говорят, что придут за едой вечером, но уже к полудню бегут, таща за собой пулеметы. Чуть позже из леса на иной стороне реки вышло много казаков, с ними был и отец Григория. Он сильно сокрушался о своем пострадавшем хозяйстве.

Глава 5

Группа Донской армии под командованием Секретева десятого июля прорывает фронт и двигается к станице Казанской вдоль линии железной дороги. Офицерский разъезд девятого полка натыкается на повстанческий караул. Последние бросаются в яры, заметив конный отряд, но им кричат, что это свои.

Тогда их уже встречают радостно, белые офицеры одеты хорошо, хоть и в иностранную форму. Позже им раздают указания, и радость быстро проходит, потому что «хрен редьки не слаще».

Глава 6

После вести о быстром отступлении красноармейцев Григорий Мелехов переправляется через Дон и движется дальше на юг. К тому моменту, когда он подъехал к имению Листницких, бой там уже закончился. Мелехов передает командование Ермакову и едет с Прохором Зыковым в Ягодное.

Там его встретило полное запустение: заросший двор, совершенно неузнаваемое имение. Внутри схоронилась только Лукерья, кухарка, которая поведала гостям, что хозяева спешно уехали и оставили всё хозяйство на деда Сашку и неё саму. Но мужчина не захотел отдавать Красной Армии единственную лошадь, что ещё кормила жеребенка молоком, за это его убили, жеребенка застрелили, а лошадь всё же забрали. Похоронить деда некому, кухарка слишком слаба для такой тяжелой работы. Так что Григорий и Прохор взяли лопаты и похоронили Сашку на том месте, где некогда хоронили дочь Григория.

Глава 7

Приехавшего генерала Секретева встречали колокольным звоном и хлебом с солью. Он пообедал в доме своего сослуживца, после чего направился на площадь, однако еле держался на ногах от выпитого спиртного, так что жара совсем его победила, и он упал. А когда его бросились поднимать, его стошнило прямо перед народом.

Дом, предназначенный для офицерских собраний, переделали в место пышного банкета в честь Донской армии. Генерал произнес речь, в которой припомнил повстанцам, как они оставили фронт, пустили красных к себе, как добровольнические части спасли их от неминуемой смерти, и именно поэтому теперь казаки должны искупить свой грех, безупречно служа белым.

Эти слова взбесили нашего героя, он быстро покинул помещение. Проходя мимо жилья Аксиньи, Григорий остановился и вошел без стука. Перед ним за столом сидел Степан Астахов, Григорий приготовился защищаться, но тот просто предложил ему сесть рядом с ним и выпить. Аксинья, отлучившаяся за самогоном, вернулась, и муж заставил её выпить стакан «за здоровье дорого гостя Григория Пантелеевича». Дальше пили молча, в горнице стояла гробовая тишина.

Глава 8

К Прохору Зыкову приходит ординарец и говорит, что Секретев требует к себе Григория Мелехова немедленно. Вестовой тут же направился в дом тетки Аксиньи и доложил о распоряжении. После некоторых уговоров Мелехов покидает дом, но вместо этого едет в Татарский.

Дома все очень рады его видеть, они собрались за столом, и Григорий вдруг ощутил, что переменился. Ведь раньше не было частых и глухих ударов сердца и слез. Сказал сестре искать жениха, но строго наказал держаться подальше от Мишки Кошевого, убившего Петро. Она напомнила брату, что сердцу не прикажешь. Отец, Пантелей Прокофьевич, поддержал его. Кстати, герой освободил Пантелея от службы, помог ему отремонтировать забор, а вечером даже остался наедине с Натальей, которой ласка мужа была в новинку.

Утром стали собираться. Дети плакали, отчего у самого Мелехова глаза увлажнились, жена вышла в черной косынке, показавшейся ему траурной. Подъехал Зыков, и они тронулись, никогда он ещё не покидал хутор с такой тяжестью на сердце, с такими темными предчувствиями, тоской да тревогой.

Глава 9

К ночи оказались в хуторе Хованский, там уже ожидали Харлампий Ермаков и начштаба Копылов. Они держали военный совет. Прикрывая с трех сторон, большевики занимают Усть-Медведицкую. Взять её сложно, дивизия не полностью укомплектована – нет полка пехотного, а четвертый, что находился под командованием Дударева, почти весь по хатам разбежался. Мало патронов, снарядов, пулеметов, должны пополнить, но когда это произойдет, также неизвестно. Генералом Фицхалауровым дан приказ наступать завтра, он обещал выделить свой полк поддержи, разработал план взятия, приехал передать устное распоряжение завтра в 6 утра быть на координационном совещании.

Григорий предлагает ложиться спать, ведь теперь за них всё равно мыслить и решать будет Донская армия. Он разжаловал Дударева в соттеные за то, что навести порядку в полку не может, своими руками не раз подставлял под удар своих. На его место назначен Ермаков.

Глава 10

Григория Мелехова будит Копылов, гладко выбритый, в начищенных сапожках и чистом френче. От этого офицер тут же завел речь о белых: хоть он сам и заслужил своё место ещё на войне германской, среди них он чувствует себя лишним, потому что к таким неграмотным людям, как он, относятся с пренебрежением, будто бы он скотина какая.

Уже в пути Копылов отвечает, что Мелехов – человек случайный, прилично себя вести не умеет, потому что манер не знает, говорит крайне грубо. Складывается впечатление, что он так и остался диким, неотесанным казаком. Стоило только им приехать, как генерал сразу начал кричать, что служит у него одно отребье, а самому Григорию впору быть денщиком. Мелехов требует, чтобы на него перестали повышать голос. Фицхалауров приказывает перебросить дивизию для наступления на юго-восточный участок. Герой отказывается, сказав, что находится в подчинении у Кудинова. После угроз о докладе в штаб о его поведении Мелехов выражает своё безразличие и удаляется. Копылов, поспешивший за ним, говорил о последствиях за неподчинение в боевых условиях старшему.

Глава 11

Уже в четвертый раз казаки Ермакова предпринимают попытку встать из окопов, но под огнем коммунистов снова легли. Григорий Мелехов требует поднять их и идти в атаку, но позже приходит к выводу, что не стоит этого делать без артподготовки.

«Странное равнодушие овладело им! Нет, не поведет он казаков под пулеметный огонь. Незачем. Пусть идут в атаку офицерские штурмовые роты. Пусть они забирают Усть-Медведицкую. Разговор ли с Копыловым, или стычка с Фицхалауровым, а может быть, то и другое, вместе взятые, были причиной того настроения, которое так неожиданно сложилось у него, но только под огонь он решил больше не идти»

Копылов же едет к четвертому полку в резерве, однако шальной пулей был убит в пути. Пятая дивизия генерала Фицхалаурова с боем занимает наутро Усть-Медведицикую.

Глава 12

Примерно через 3 дня после того, как Григорий Мелехов отъехал от родного дома, туда приехали два казака вместе с Митькой Коршуновым. Ему удалось дослужиться до подхорунжия, находясь в карательном отряде, ведь он был лучшим среди них в допрашивании и расправе над красноармейцами, потому что всегда доводил дело до конца. Он осмотрел дом, точнее пепелище, которое от него осталось, и поехал к сватьям, которые с радостью за стол его усадили. Узнав, что из семейства Мишки Кошевого осталась его старуха-мать и дети, подмигнул своему человеку. После сказал Пантелею Прокофьевичу, что пойдет повидаться с другими хуторскими, а потом воротится назад.

«Митька со своими спутниками не успел еще вернуться к Мелеховым, а уж по хутору покатилась молва: «Коршунов с калмыками приехал, всю семью Кошевого вырезали!»».

Обратно в дом Мелеховых его не пустили, потому что Пантелей считал – не казацкое дело детишков безвинных шашками рубить да старух вешать. Митька бы и всю семью Прокофьевича порешал, если бы не Наталья. Мишка отца и деда убил, дом его сжег, а Мелехов за него заступался, это наводило Корушнова на мысль: тоже красным продался. Он уехал из Татарского в день всего произошедшего.

Во время начавшегося покоса постоянно приходилось посылать лошадей и быков в станицу с целью снабжения снарядами и патронами. Как-то раз отец Григория отправил Дарью с подводой, просто потому что больше было некого, а вернулась женщина лишь после 11 дней, ибо её, по словам самой Дарьи, не отпускали. К Пантелею Прокофьевичу приходит атаман хуторской, сообщает, едет к ним генерал Сидорин, ответственный за командование всей добровольнической армией, и просит его встретить.

Белые приезжают на автомобилях, на площади собираются все жители. Награждают вдов, чьи мужья погибли в борьбе с большевиками, деньгами и Георгиевскими крестами. Дарья удостоилась такой чести первой в списке за убийство пленного и смерть Петра. Внешний вид Мелеховой сразу привлек адьютантов, офицеров и даже полковника-англичанина. Другие были куда скучнее, плаксивее, так что лица вояк стали кисло-сочувствующими.

Глава 13

Придя в дом, Дарья хвастается пятьюстами рублями и медалью перед Натальей. Пантелей Прокофьевич попытался послать её на покос, но она сослалась на усталость. Тогда он просит отдать деньги, ведь Петр ему сын, но та говорит, что пусть тогда и дадут родителям. Пантелей настаивает, напоминая, что живет она с ними и ест с ними. Женщина бросила, что может сегодня жить с ними, а завтра – с новым мужем. Дарья совсем отбилась от рук и уже грубила без стеснения.

После этого Дарья 4 дня работала в поле, но потом собралась ехать в станицу, что очень заинтересовало Прокофиевича. Она так и не призналась, зачем едет. На следующий день дала 40 рублей Ильиничне и наказала панихиду заказать по мужу. Найдя Наталью, призналась ей, что больна «дурной болезнью» (сифилис), питаться из отдельной посуды будет, детей к ней просила не подпускать. Просит также сказать свекрови, но не свекру – боится, что из дому погонит.

Вдова собралась совершить самоубийство, как только успеет ещё немножко нарадоваться жизни. На все уговоры Натальи лишь говорит, что её срамная хворь не лечится, загниет, нос провалится, вся высохнет. По этой причине она не отдала Пантелею Прокофьевичу деньги: хотела ими за лечение в станице фельдшеру заплатить.

Глава 14

Через день к обеду Дарья последняя села за стол с краю, свекровь поставила перед ней с супом миску, положила ломоть хлеба и ложку. В то же время семья ела щи из общей, большой посуды. Пантелей Прокофьевич удивился и спросил, в чем же дело. Женщина сказала, что фельдшер на её больную глотку сказал – заразно.

Когда поехали возить сено с поля, Дарью вдруг стала изводить зависть к Наталье, которую все любят, у неё же есть дети и муж, сама же вдова скоро умрет и о ней не вспомнит никто. Тогда Дарья рассказала жене Григория о том, как привела его к Аксинье за колечко. Он следующим утром ещё соврал Наталье о том, где был, сославшись на Кудинова и военные дела. Наталья отреагировала спокойно, ответив, что понимает мотивы Дарьи.

Глава 15

Григорий Мелехов принимает участие в битве под Шашкином. Оказавшись там, он увидел пленных Красной Армии, которые почему-то были раздеты до кальсон и бязевых белых рубах. Найдя Ермакова, который и взял около двухсот пленников, Мелехов спросил, что произошло, ведь подобные действия строго настрого запрещены командованием. Тот сначала отнекивался, но вскоре был вынужден признаться – форма его казаков совсем износилась, а красные были во всем новом.

Копылов умер, полковника Андреянова назначают новым штабским начальником. Полковник всю мировую сидел в тылу, а во время гражданской прятался в Новочеркасске. Вынужден был присоединиться к фронту только после увольнения с должности атамана Краснова. Однажды Григорий вошел в разгар допроса. Коммунист стойко отказывался выдавать информацию, на что Андреянов выхватил револьвер, но и это не произвело на вражеского командира никакого впечатления. Тогда начштаба убрал оружие, якобы не хотел марать руки. Наш герой рассмеялся, потому что замарать руки он все равно бы не смог, ведь его револьвер месяца два не чистили, он попросту не заряжен. Пленника увели, казаку сделали замечание за то, что поставил начальника в положение крайне неловкое.

Через два дня Григорию Мелехову сообщают, что повстанческую армию расформировывают, а так как он не имеет образования, ни полк, ни дивизию ему доверить нельзя. Он снова становится командиром сотни, 19 полка. Безграмотных казаков повсеместно заменяют офицеры с опытом, а первых используют для наполнения добровольнических полков. На новом месте Мелехова сразу вызывает командир: из Вешенской пришла телеграмма, с его семьей большое несчастье, в связи с чем он получает отпуск на месяц. Острая боль вошла в самое сердце его, стало тяжко дышать, пришлось воротник расстегнуть. Григорий слегка покачивается, идет к калитке, где привязан его конь.

Глава 16

Рассказанное Дарьей сильно повлияло на Наталью, потому что она до конца не знала, стоит ли ей верить. Решила удостовериться, для этого пошла к супруге Прохора Зыкова, которая всё знала, но по наказу мужа ничего так и не выдала. Отчаявшейся женщине пришлось пойти прямиком к виновнице своих душевных мук. Аксинья ничего скрывать не стала о том, как завладела им, более того – из рук своих выпускать его не собирается.

Когда стали полоть бахчу, жена Григория всё Ильиничне рассказала. Наталья не хочет больше с ним жить, уйдет из дома! Свекровь стала уговаривать остаться, ведь податься ей некуда. Ильинична поведала невестке свою историю: муж бил ее так, что она неделями не вставала с печи, пил, изменял, но она терпела все ради детей. Старуха искренне считает, что такова женская доля. Долго рыдала Наталья, упав лицом в землю. Поднявшись, она озвучила намерение остаться, если он сам не погонит. Но ни сыновей, ни дочерей она ему больше рожать не собирается, а значит, текущую беременность надо прервать.

Пока дома Ильинична размышляла о том, как убедить сноху не делать аборт, та уже ушла к бабке Капитоновке, которая уже многим эту операцию делала. Возвращается она ночью, за ней – длинный кровавый след, вся юбка мокрая и липнет к ногам, еле ноги волочит. Разбуженный Пантелей Прокофьевич ускакал в Вешенскую за фельдшером. Наталья же ощутила, что скоро уйдет, так что на рассвете попросила позвать мать и детей. Приехавший врач поставил неутешительный диагноз: слишком большая кровопотеря, к обеду уже испустит дух. Матушка Натальи еле сдерживала слезы, Пантелей в сенцах навзрыд рыдал. Умирающая что-то нашептала Мишатке и наказала не забыть передать это. В полдень Наталья ушла.

Глава 17

О многих ужасных вещах думал Григорий Мелехов, пока шли мучительно трое суток в дороге. Он взял с собой Прохора Зыкова, говорил с ним о войне, смеялся, вспоминая забавные вещи. Его попутчик был удивлен его поведением, лишь после до него дошло, что так он справляется с тревогой. Однако коням отдыху Мелехов не давал, гнал почти без единой остановки.

Слишком долго до него шли новости, уже шел 3 день с похорон, когда Григорий прибыл к родному дому. Мать долго говорила с ним в горнице. Оттуда он вышел ужасно бледным, будто бы на несколько лет состарившимся. Поинтересовался также, как дети восприняли её смерть. Ильинична ответила: первый день надрывно кричали, но уже успокоились, не вспоминают, только ночью плакал, засунув голову под подушку, Мишатка.

Пантелей предлагает ехать в поле, сын соглашается. Сели пообедать, Наталью, как полагается, помянули. Тогда пришел Мишатка, сел нашему герою на колени, поцеловал. И передал материнские слова:

«Приедет отец – поцелуй его за меня и скажи ему, чтобы он жалел вас».

После Прокофьевич наскоро собрался, в косилку лошадей запряг, и они в поле уехали в ночь.

Глава 18

Работа в поле так и не смогла прогнать скорбные мысли Григория Мелехова: жену он любил, любит и детей их, а Аксинья теперь вызывала только злобу. Начали косить ячмень, но на 3 день он сказал, что поедет домой, так как по детям соскучился.

Там ему нанес визит Христоня. Мелехов сразу же пресек все разговоры о своем горе, так как не нуждался в сочувствии. Заговорили о войне, о ранении гостя и о том, что суждено казакам войну проиграть, так как никто не хотел служить под офицерами Донской армии. Распрощавшись с Христоней, Григорий наконец мог уделить внимание детям. Из камышей он сделал сыну мельницу, также хотел смастерить куклу для дочери, но не вышло, и Дуняша закончила за него работу. Стоило только Григорию начать собираться обратно на полевые работы, как Мишатка упрекнул его в том, что приходит он на час и снова уходит. Глубокая обида звучала в голосе ребенка, он даже отдал новую игрушку, не было ему в ней надобности. Тогда озадаченный отец предложил компромисс – поехать с ним, на косилке с дедушкой покатается. Это Мишатке очень понравилось.

За то долгое время, что герой провел в родном хуторе Татарском, ни разу он не обмолвился и словом с Аксиньей. Она же всё понимала и ждала от него первого шага. Уже перед отъездом он спросил, как она живет, а она спросила, сколько времени он будет тут. Кажется, она хотела задать какой-то ещё вопрос, но передумала и ушла, махнув рукою.

Глава 19

Григорий Мелехов и Прохор Зыков едут обратно на фронт. В пути им встретился казак, который утверждал, что Мелехов его когда-то спас. Тогда он вспомнил, как однажды выручил Семака от расправы Кудинова. В благодарность ему вручили бутылку спирта, а также рассказали о новых порядках в частях. Оказалось, что белые только поощряют мародерство и грабежи. Не выдерживая подобного, многие казаки дезертируют. Некоторых таких по дороге Григорий встречал, кому-то даже помогал, давая советы.

Ночевать остановились в селении под Балашовом. Людей там уже было достаточно, однако нашего героя увели в отдельную комнату, так как он был офицером. Там с ним был лейтенант англичан и переводчик-поручик при нем. Англичанин имел много коньяка, предложил выпить, отказа не последовало. И так много они приняли на грудь, что Мелехов упал на крыльце, а лейтенант признался, что уважает красных, потому что они народ, а победить народ нельзя.

Глава 20

Повстанцы воевать за границей своей области не хотят ровно точно так же, как и в тысяча девятьсот восемнадцатом году, и новое командование никак не могло на это повлиять. Конец июля: по всему Южному фронту Красная армия готовит наступление. Шорин под своим командованием объединяет десятую и девятую армии. В то же время белые формируют корпус мамонтовский, чтобы после прорыва фронта ударить по тылам глубоким рейдом.

Шорин смыкает фланги обеих армий. Мамонтовская конница восемнадцатого августа занимает Тамбов. Ударная группа Шорина начинает наступление. Превосходящая сила оттесняет казаков обратно на юг, и чем дальше в область заходили красные, тем сильнее оказывали сопротивление донские.

Глава 21

Прошло всего полторы недели после того, как Григорий Мелехов уехал из родного дома, как на порог заявилась новая беда. Дарья пошла купаться с Дуняшей, отплыла подальше, крикнула: «Прощайте, бабоньки!» — и утопилась. С помощью сетей и крюков удалось только на другой день, утром, выловить её тело. Поп Виссарион хоронить её не хотел, ведь самоубийство нарушало божьи заповеди. Пантелей Прокофьевич пригрозил – буду жаловаться атаману. Дарью похоронили, как полагается, рядом с мужем.

Позже выяснилось, что к Аксинье ходит Мишатка, она ему там сказки рассказывает и балует гостинцами. Тогда Ильинична пошла к женщине и напрямую сказала: не получит она Григория! Аксинья отвечала, что муж у неё уже есть, а вот своих детей нет – вот она так Мишатке и радуется. Конец августа, мобилизуют всех, кто способен держать оружие, в том числе и Пантелея. Несколько суток слышен гул орудийный, жители Татарского готовятся к очередному отступлению. Ночью, семнадцатого сентября, домой приходит Прокофьевич, он дезертировал. Семейным советом порешили: Дуняшку отправить на старых быках к родне с сундуками, в Латышев хутор, а старая супружеская пара останется в доме до последнего, будет оберегать имущество и зароет обмолоченный хлеб. Однако на следующий день пришел карательный отряд за старшим Мелеховым, нашли его и отправили на суд в Каргинскую.

Глава 22

Пантелей Прокофьевич ждал суда с остальными тринадцатью дезертирами. Не милостивы были судьи, большинство наказано было розгами. В Пантелее узнали отца Григория Мелехова, тогда он стал умолять, обещал вернуться на фронт и служить там верою и правдою. Казаку повезло – ему сделали исключение, всего лишь лишив звания младшего урядника. Он был крайне рад этому, поехал скорее домой, чтобы спрятаться там, где его уж точно не найдут.

В Татарском хуторе ожидали наступления большевиков, ночью Прокофьевич роет яму, сваливает туда 7 мешков пшеницы, зарывает. После этого он запрягает в арбу кобылку, кладет мешок муки, пшена, связанную овцу, две шубы, привязывает к грядушке сзади двух коров. Усадив дитяток и жену, он выезжает с ними с родного двора.

Глава 23

Ударная группа Шорина подошла к Дону вплотную семнадцатого сентября. Левый берег был очень быстро очищен от белых, казаки отступили. Оттуда постепенно стали поступать новости, в которые никто не мог поверить: Красная Армия не промышляла мародерством, грабежом, воровством, не жгла занятых территорий, а за провиант готова была хорошенько заплатить.

Перешедшей в наступление Донской армии конница дала нанести ряд сокрушительных ударов, внедрившись в расположение противников. Красных выбивают аж до Вешенской, настоящей угрозой стало окружение, был отдан приказ отступать. Однако военные люди отлично понимали, что до весны им удастся продержаться с большим трудом, успехи эти носили временный характер.

Добровольческая армия терпит поражение в генеральном сражении, буденовская конница действует превосходно, отчего в ноябре идет активное отступление на юг, они обнажают фланг Донской армии, им тоже приходится спешно двигаться назад.

Глава 24

Мелеховы прожили две недели в Латышеве, после отступления поехали в родной хутор, Пантелей Прокофьевич верхом, остальные – на арбе. Дом сильно пострадал от своих же казаков: стекла в окнах выбило, стены пробило пулями, дверь сорвало с петель, на скотном дворе вырыта траншея, для укрепления которой разобрали амбар на бревна, снарядом снесло угол конюшни. Тогда он поехал в станицу и смог себе у фельдшера выпросить бумагу, освобождающую его от службы. Так он смог заняться хозяйством.

В Татарский привозят убитых — отпевать и хоронить: Христоню и Аникушку – близких друзей Григория Мелехова, и парня 17 лет с другого конца хутора. Сильно переживающий Пантелей поехал хворост рубить и ловить рыбу за Дон. Позже Дуняша увидела, что ещё кого-то везут, крикнула: «Гришу везут!» и выбежала. Вытянув вперед руки, словно был слепой, Прокофьевич тяжело поднялся и пошел к двери. Увидев родственников Григория, Прохор Зыков сказал, что он жив, заболел тифом. Ни один мускул не двинулся на лице Пантелея Прокофьевича, он стоял так, словно его парализовало, и безмолвно плакал. Дуняша, побежавшая обрадовать мать, обнаружила её с посиневшим лицом, побежала к Капитоновне, по пути увидела белую как скатерть Аксинью с опущенными руками, сообщила ей, что Мелехов жив, у него тиф.

Глава 25

Прошел месяц, Григорий Мелехов в двадцатых числах встает на ноги. Пока из дому не выходит, возится с детишками: Полюшка спрашивает про маму, Мишатка про то, как умирают большевики, — и то, и другое ему больно. В то же время фронт подбирается всё ближе к Дону, так что на родной земле уже пошли разговоры о том, что скоро снова придется отступать. Приходит приказ от атамана, в котором сказано уходить всем взрослым мужчинам.

Мелехову пришло время возвращаться служить, он хочет съездить в станицу, чтобы там пристать к какой-нибудь части. Отцу он рисует карту с тем, чтобы семья быстрее добралась, но Пантелей Прокофьевич отказался, ведь надо ехать так, чтобы была родня, знакомые, то есть те, у кого можно остаться на ночь, накормить лошадей и самим поесть. На сходе Татарского было решено выезжать всем вместе, так что женщины целых два дня были заняты приготовлением провианта в дорогу.

Григорий приходит к Аксинье и предлагает ехать отступать с ним, женщина готова бежать с ним куда угодно. Выезд на завтрашний день назначен, ей нужно взять только побольше еды и одежду. В Вешенской наш герой ничего не узнал. Вернувшись в дом уже поздно вечером, он узнал от матери, что заходил в гости Прохор Зыков. Ждать его в хуторе не приходилось, так что Мелехов решил, что тот дезертировал. Он сразу пошел к нему, но Прохор долго и пространно ответил рассказом про то, как специально подцепил трипер, дабы покинуть часть законно.

Глава 26

Прохор Зыков управлял лошадьми, запряженными в сани, в которых сидели Григорий Мелехов и Аксинья. Её мечта уехать с ним подальше от родного куреня сбылась, она была счастлива. Зыков считал, что радоваться нечему, ведь они не знали ещё, чем это всё может закончиться. Переночевав в Каргинской, поехали дальше, и чем дальше они удалялись от Вешенской, тем сложнее было им найти место, чтобы поспать ночью. Однажды ночевали в сарае, замерзли, потому что промокли до нитки, поспать так и не удалось, а согрелись только к утру, когда развели из соломы небольшой костер.

Спутница нашего героя предложила остаться на день, однако и в светлое время найти нормальную крышу над головой оказалось непростой задачей. Маленькая комнатка, на земляном полу десятеро казаков, ночью набилось ещё больше. С рассветом будит Мелехов Прохора, говорит – ехать пора. На следующей остановке свезло, встретили знакомых Григория, он смог пробраться поближе к печке. В помещении было 15 человек, один обмороженный и трое, которые тифом болели. Ужинали салом и пшенной кашей, правда, Аксинья отказалась есть из-за головной боли и тошноты. Стало тогда нашему герою тревожно: движения вялые, безжизненный и глухой голос – явно тиф. Утром ей становится значительно хуже, везти её нельзя, не выдержит дорогу, но самому остаться нельзя, так что Григорий оставляет её на попечение хозяина, отдает все деньги и прощается с патронами и винтовкой.

Глава 27

После расставания с Аксиньей к Григорию Мелехову вернулось безразличие ко всему его окружающему, жизнь утратила краски и вкус. Добровольческую армию тем временем ослабляли бои, тиф и уходы казаков в самоволку. Стало понятно, что ехать на фронт не имеет никакого смысла, так что решили ехать на Кубань. В пути Прохор Зыков рассказал герою о движении зеленых, которые являлись анархистами, спрашивал, а не «позеленеть» ли им?

Конец января, мужчины добираются до слободы под названием Белая Глина. Встретив родных, справились и о Пантелее Прокофьевиче, оказалось, что он умер накануне, похоронить ещё не успели. Наш герой прощается с отцом, а после движется с Прохором дальше. Мелехов стал снова плохо себя чувствовать в Кореновской станице, это возвратный тиф. Нужен был постельный режим, дальше ехать было нельзя. Но Григорий захотел продолжить путь, тогда друг его где-то нашел повозку и запряг в нее их лошадей. Зыков ещё раз предложил остаться, но ему ответили: вези, пока помру.

Глава 28

Лежа на спине и смотря в темное ночное небо, Григорий Мелехов услышал топот копыт и песню, что ему была с детства знакома. Песня была о родной земле, о Доне, его стали сотрясать рыдания, с жадностью голодающего он вслушивался в уже отдаленное звучание мелодии. После он погрузился в сон, а проснулся уже в Екатеринодаре, куда его отвезли встреченные под дороге Платон Рябчиков, Петро Богатырев и Харлампий Ермаков. Там жил фельдшер с хорошей аптечкой, так что герой быстро стал поправляться.

Оказавшись в Новороссийске, все они увидели, что на пристанях денно и нощно идет погрузка, пароходы уплывают в Турцию со всеми желающими бежать из России. Белые оказались в городе раньше, мало кому позволяли сесть на суда, поэтому у казаков не оставалось почти никаких шансов. 25 марта Григорий отправился на пристань, мест не было, даже чуть было не подрался с полковником, но всё без толку. Встретившись на обратном пути со знакомым казаком, толкавшим полный фургон свежеиспеченного хлеба, Мелехов выпросил два мешка. Он уже принял решение остаться, несмотря на все уговоры Рябчикова.

Оказавшись на квартире, встретили остальных, те принесли много банок с какой-то мутноватой желтой жидкостью и очень большую бутыль спирта. Так военный врач решил наградить их за то, что они со склада на пристань перетаскали лекарства. Прохор Зыков уверенно заявил, что странная жидкость – заграничное дорогое вино. До утра пили мужики, когда Платон Рябчиков и Зыков решили опробовать вино, оказалось, что это от вшей медикамент для исключительно наружного применения, так что они ещё долго опорожняли желудки на улице, пока Ермаков, рассказавший об этом Григорию, смеялся.

Глава 29

Некий отставной полковник, которому не хватило места на пароходе, застрелился. Все смотрели, как отплывает последнее судно. Прыгнув в воду, за ним поплыл калмык какой-то, видимо, сильно насоливший Красной Армии в своё время.

Григорию Мелехову предлагает Платон Рябчиков в Грузию бежать, нашел знакомого мужика, знающего дорогу, но тот уже решил, что спокойно встретит красных. В этот момент большевики появляются цепью на склонах гор. Забили орудия, загрохотали пулеметы, дал залп военный корабль англичан своими двенадцатидюймовыми орудиями. Двинулся на коне наш герой и поехал, а из-за угла навстречу выскочили шесть конных коммунистов, и клинки их были обнажены.

Часть восьмая

Григорий в Новороссийске переходит на сторону Красной Армии. В 1920 году, весной, Аксинья поправилась и вернулась на хутор. Мишка Кошевой женится на Дуняше Мелеховой, умирает старуха Ильинична. Осенью Мелехов демобилизован и возвращается домой, где Мишка собирается его арестовать. Немного пожив у Аксиньи с детьми, Григорий бежит, дабы скрыться от властей. От продразверстки, введенной советской властью, страдают жители Дона. 1921 год, март: казак Фомин поднимает восстание, к которому примыкает герой, но спустя всего несколько месяцев сбегает домой. Решает бежать на Кубань, где не будет никакого преследования, забирает с собой Аксинью, но по пути её ранят, и она умирает. После похорон в степи убитый горем скиталец долго бродит неприкаянный, пока не находит приют у казаков-дезертиров. Правительство обещает амнистию, накануне Григорий приходит к своему дому и узнает, что дочери его тоже больше нет. Родных у него теперь – сын Мишатка и сестра Дуняша, находящаяся в браке с Кошевым, бывшим другом, нынешним врагом и убийцей брата Петро.

Глава 1

Наступила весна, Аксинья выздоровела. Какое-то время она ждала, что Григорий Мелехов вернется за ней, однако, узнав свежие новости, решила вернуться в родной Татарский хутор. Ильинична сразу же пришла к ней узнать про сына, но особо ничего нового не узнала. Сама же рассказала, что с тифом в Екатеринодаре его видел Ванька Бесхлебнов, а другой казак заявил, что Григория зарубили в Новороссийске шашками. Но чуяло материнское сердце – единственный оставшийся сын ещё жив. Упомянула, что Пантелей Прокофьевич умер в дороге, но, похоже, о сыне она тосковала больше, чем о почившем муже. Тревога о судьбе Григория породнила их, сблизила.

У возвращающихся из отступа Аксинья узнала, что муж её, Степан Астахов, уплыл на пароходе, который направлялся в Крым. На неделю позже в хутор приходит Прохор Зыков, казак встречает женщину, пряча обрубок левой руки. Он и рассказал ей, что Мелехов теперь воюет за красноармейцев, командует эскадроном, идет с походом на Киев — бить белополяков.

Глава 2

Казаки продолжали возвращаться в Татарский, к лету их было уже три десятка. К ним ходили узнать про близких, и кто-то шел домой в радости, а кто-то – в горе. Ильинична очень ждала возвращения сына домой, каждый день об этом заговаривала.

Вместо долгожданного Григория Мелехова в дом пришел Мишка Кошевой. Казак расспросил женщину про её мужа, про сына, и, конечно же, про Дуняшу. Однако Мишку ждал холодный прием: Ильинична припомнила ему все грехи и назвала губителем душ. После его ухода она также заявила, что и ноги его не хочет видеть на их курене, но дочь воспротивилась. Кошевой помогал по хозяйству, даже сделал маленькие грабли для Мишатки, в сердце Мелеховой проснулась материнская жалость, и в один день она сама пригласила его к столу.

Глава 3

Дело двигалось к свадьбе, Ильинична была решительно против этого, но дочь погрозила, что убежит в любимому тайком, и матери всё же пришлось дать своё благословение. Мишка Кошевой был против венчания в церкви, но пришлось ему пойти на компромисс ради невесты. Свадьба вышла скромная, тихая, скучная. Окончательно поселившись в доме семейства Мелеховых, молодые перестали хоть как-то считаться с бабушкой и даже разговаривать, поэтому жизнь её стала одинокой, она ощущала себя ненужной. Жить стало тягостно, столько родных она потеряла, что и молила бы о смерти, да только очень хотела дождаться Григория Мелехова.

В один прекрасный день пришло письмо, его принес Прохор Зыков. Ильинична каждый божий день ходила к Аксинье, та его читала: буквы слились, слова было не разобрать – она уже выучила письмо наизусть, бумага истерлась, превратившись в клочки – женщина рассказывала без запинки, зная его до последнего слова. Здоровье матери Григория сильно ухудшалось, она погрузилась в воспоминания о нем. Однажды Аксинья вечером даже увидела, как, держась за изгородь, Ильинична вслух разговаривала с ним, глядя в степь. На неё эта картина навела страх и чувство тоски, что она аж вся содрогнулась.

Возвращения сына Ильинична так и не дождалась, умерла раньше, как и предчувствовала. Детей Аксинья с разрешения Дуняши забрала к себе, напуганных положила подле себя и стала рассказывать сказку о гусях-лебедях, чтобы хоть как-то отвлечь их от новой смерти.

Глава 4

Единственный хозяин, Мишка Кошевой, изнывал от скуки, хозяйство быстро ему надоело, и теперь он часто пропадал, не отвечая на расспросы жены. Думы его занимали вести с фронта, где большевики собирались бороться с Врангелем и Махно, вышедшими из Крыма и направляющимися к Ростову. Одним из долгих вечеров в гости пришел Прохор Зыков. Обсудив судьбу Григория Мелехова, мужчины перешли к обсуждению возвращения в хутор Кирилла Громова, который служил в Добровольческой армии, потом в Красной армии, воротился с оружием, так что регистрироваться в Совет не ходил, потому что дезертировал.

Мишка направляется в Вешенскую, приходит к областному комитету, получает от Старика Михеева, давно мечтавшего избавиться от должности, статус начальника революционного комитета в Татарском. После этого пришел к Кириллу, отказался выпить с ним и другими его гостями, предложил выйти поговорить. Кошевой потребовал показать документы, ведь из части он прибыл аж 4 дня назад, казак отказался. Тогда ему стал угрожать наганом, но Громову удалось сбежать, Мишка стрелял и не попал.

Глава 5

Те казаки, что были в доме Кирилла Громова, также сбежали, позже исчезли ещё двое, поэтому из станицы прислали ЧК для проведения ареста всех приехавших с фронта без бумаг и отправления их в штрафную роту. Дуняша и муж стали спать в сенцах, потому что Кирилл мог через окно спальни застрелить их, однако тот уже успел присоединиться к банде Махно и вместе с ними начать двигаться к городу Старобельску.

Плохо шли дела с отношением к советской власти, ибо недоступны стали хуторским предметы первой необходимости. В магазинах да лавках не было больше соли (нечем было заменить), керосина (заменяли жиром и топленым коровьем маслом), спичек, махорки и бумаг для раскурки (использовали книги, в том числе Ветхий и Новый заветы). Приходит письмо от Григория Мелехова, в котором говорится о его ранении и демобилизации после выздоровления. Дуняша сообщает об этом Мишке, тот же ответил, что если её брата и не расстреляют как офицера белых, то точно арестуют. Тогда женщина пошла с письмом к Аксинье.

Глава 6

Григорию Мелехову предоставили подводу, он успешно менял лошадей до попадания в Верхне-Донской округ, где их не оказалось, вместо этого поехал на подводе с запряженными в неё быками и молодой вдовой, она везла в Вешенскую телефонные провода. Попутчица тщетно пыталась завязать с ним разговор, на привале позвала его к себе спать на подводу, но Григорий отказался, а позже решил идти дальше пешком.

С Мишкой Кошевым разговор не получался, выходило неловко и холодно. Дуняша сходила за Прохором Зыковым, который пришел уже с самогонкой по просьбе ревкома, ему удалось разрядить обстановку. Дуняша предложила позвать Аксинью, Мелехов кивнул, та пришла ненадолго, а когда уходила, пригласила к себе мужчину. Дуняша спать ушла в горницу, а за ней домой засобирался и сильно нетрезвый Прохор. Оставшись наедине, казаки разговорились: Кошевой был уверен, что бывшему белому офицеру доверять нельзя, и никакие заверения в желании заниматься хозяйством и жить мирно не могли его убедить. Также он сказал, что Григорий обязан пройти регистрацию в военкомате, иначе его отведут туда силком под конвоем.

Глава 7

Проходя рано утром мимо кладбища, Григорий Мелехов подумал о том, что как-то неправильно, что отец лежит в чужой земле, а Дарья, Петр, Наталья и мать его вместе рядом с домом. У Прохора Зыкова он похмелился, тот рассказал ему, что опять в нескольких районах рядом поднимается восстание против советской власти. Была велика вероятность, что вину свалят на нашего героя. Среди других новостей были смерти Листницких: Евгений пустил пулю себе в лоб из-за измены жены, а его отец от тифа умер.

В военкомате было много суеты, по коридору тащили пулемет, видимо, для подавления восстания. После успешной и быстрой регистрации Григорию сказали, что он также обязан встать на учет в политбюро, откуда Григорий мог также уже и не выйти. Снаружи встретился ему Яков Фомин, сослуживец Петра, предложил на 2 года исчезнуть, так как в политбюро офицеров арестовывали. Мелехов гневно помыслил:

«Кончать – так поскорее, нечего тянуть! Умел, Григорий, шкодить – умей и ответ держать!» — и поднялся к политбюро по каменным ступенькам.

Глава 8

С самого утра ноги Аксиньи не знали покоя, ведь она для своего возлюбленного готовила трапезу. Однако время обеда прошло, а на пороге её так никого и не было видно. Тогда женщина решила пойти к Мелеховым, где её расспросы вызвали слезы у Дуняши, ведь её брат ушел в Вешенскую, где, по словам Мишки Кошевого, его обязательно арестуют.

Из станицы воротился наш герой уже поздно вечером и, заглянув ненадолго домой, направился к Аксинье. Там съел всё, что наготовила любимая, и рассказал о том, как целых два часа заполнял анкету о своем происхождении, после чего его долго расспрашивали о восстании и его службе. Там его ждут через неделю отмечаться, кажется, все равно заберут в конце концов.

Глава 9

Тяжело быть рядом Мелехову и Кошевому, так что Григорий Мелехов показал необходимые документы ревкому и переселился жить к Аксинье с детьми, оставив сестре отцовский курень и забрав кое-что из своих вещей. Для дел хозяйственных Григорий был также неприспособлен, сильно тревожился о предстоящем аресте или даже расстреле. Его внимательная женщина предложила ему уехать, самому или с нею, он обещал подумать об этом, но решение было принято уже давно: в день отметки в политбюро он уедет.

Как-то раз встретил наш герой давнишнего сослуживца, который по пьяни стал громко вспоминать былые заслуги, как браво они рубили Красную Армию. Мелехов поспешил удалиться. Стоило ему только собраться спать укладываться, как пришла Дуняшка и сообщила, что четверо конных, приехавших из Вешенской арестовать его, сейчас сидят за одним столом с Мишкой. Григорий собрался, поцеловал детей, обнял плачущую Аксинью и покинул дом.

Глава 10

Осень тысяча девятьсот двадцатого года: из-за недостатка хлеба создали продовольственные отряды, которым было приказано конфисковывать у казаков излишки хлеба. Начали появляться небольшие отряды от 5 до 20 человек, которые убивали советских сторонников, а обозы с продовольствием возвращали людям. Яков Фомин со своим эскадроном тоже задумался о поднятии своих против продразверстки. Дома он узнал, что один из подобных отрядов лишил его семью пищи. На собрании его идею с противоборством поддержали.

С командиром батальона Яков разработал план по захвату станицы, однако за ним всё еще велось тщательное наблюдение, из-за подозрений о злом умысле его отстранили от должности, но казаки просто пошли за Фоминым вместо нового, назначенного командира. Первая группа эскадрона пошла на захват пулеметного взвода, вторая с ним отправилась к караульной роте. Первая цель была предупреждена заранее, взять её не удалось. А из-за поднявшегося пулеметного огня Ткаченко, командир караульной, поднял тревогу в казарме, так что и вторую точку эскадрон Якова Фомина не взял. Восстание провалилось, утром эскадрон ушел на юго-восток без боя.

Глава 11

Три недели Григорий Мелехов прожил в Верхне-Кривском, что находился в Еланской станице, у однополчанина, после ушел в Горбатовский хутор к родственнику Аксиньи и находился там месяц, предпочитая проводить время, лежа в горнице. Как-то раз он подслушал разговор своего гостеприимного хозяина с женой. Женщина была недовольна, хотела, чтобы муж выгнал гостя, потому что им самим есть нечего да и головы не сносить, если Совет узнает, кто у них под крышей прячется. Утром казак вежливо попросил Мелехова уйти.

Отправившись ночью, далеко он не ушел, ибо трое наездников поймали его, то ли банда, то ли чекисты. Внутри помещения, к которому его привели, был Яков Фомин. За столом с теплой едой тот поведал ему о своем восстании, в которое нашему герою с трудом верилось. Следующим, кого привели, был красный, ему продолжили воевать против большевиков, но тот отказался, и Яков приказал его убить. Григорий решает в банду вступить.

Глава 12

Яков Фомин со своей бандой разъезжал по хуторам, пытаясь при помощи агитации склонить людей восстать против власти Советов. Казаки ему не верили, отлично понимая – небольшого отряда для свержения не хватит, к тому же они уже изрядно изголодались и устали от бесконечной войны.

На все речи свои Яков получал либо молчание, либо легкие смешки, а женщины были и того хуже: издевались над бандой грубо, ничего не боясь. И ежели поначалу Фомин легко сносил отказы, то позже в одном из хуторов ввязался в серьезную ссору с местными, стал угрожать, пообещал, что через неделю вернется и говорить с ними уже будет иными словами.

Глава 13

И снова вместе с весной наступила пора обрабатывать землю, она звала мужиков к себе, так что банда Якова Фомина стала таять на глазах. Очень сильно хотелось вернуться Григорию Мелехову домой к Аксинье и детям, но он пока не решался. Встретив старика Чумакова, своего хуторянина, просил передать поклон Прохору Зыкову и Евдокии Пантелеевне, а для Аксиньи сообщение: поджидает пусть его. Бесполезность всех усилий банды привела к простым грабежам да пьянкам, Мелехова это не устраивало, так их могли и застать нетрезвых, всех перебить, так что ему пришлось очень серьезно поговорить с Яковом.

На удивление Фомин послушался, протрезвев. Несколько дней они искали и успешно уничтожали маленькие оборонительные отряды красных. Привал как-то раз Яков Фомин выбрал у леса, несмотря на все уговоры Капарина, говорившего о небезопасности этого места, особенно при условии, что после вчерашнего принятия спиртного все с ног валятся, там и остались.

Григория разбудила пулеметная очередь, из леса строчили три орудия. Вскочив на коня, он поскакал, с ним неслись Чумаков, Капарин и Яков, другие отстали. Перескакав песчаный бур, герой спешился и расстрелял всю обойму, убив большевика и спася ещё одного члена банды. Выбралось всего пятеро, до самого Антоновского хутора их гнали. Лошадь Капарина упала возле реки и больше не встала. Другие животные качались, с большим трудом переставляли ноги, густые комья пены роняли изо рта. Расседлав их и привязав к ольхе, пошли к Дону на своих двоих.

Глава 14

Несерьезные остатки банды поселились напротив родного хутора Якова Фомина, Рубежного, посреди Дона на острове. Провиант им поставлял брат двоюродный Якова, они же просто пытались занять себя хоть чем-то. В один день Капарин вдруг сказал, что хочет вернуться домой, потому что заболел, возможно, у него будет воспаление легких. Так как лидер банды был уверен, что мужчина всех сдаст, он никуда его не отпустил.

Пообедав, Капарин увел Григория Мелехова подальше для серьезного разговора. Он считал, что оставаться на острове больше нельзя, нужно убить остальных и отправиться в Вешенскую, кровь Якова искупит их вину перед коммунистами, и они спасутся. Григорий выхватил наган и заставил мужчину отдать оружие. Он не сдал его другим.

Утром Мелехов узнает, что Чумаков заподозрил их в сговоре и хотел прикончить обоих, но Фомин приказал нашего героя не трогать, так что только тело Капарина отправилось в Дон. Тогда Григорий всё им рассказал, признался, что пожалел слабака, а Чумаков ему указал на то, что из-за этой жалости он чуть не лишился своей жизни этой ночью.

Глава 15

Переправившись через реку в конце апреля, приняли пополнение – Александра Кошелева. Это очень обрадовало Якова Фомина. Банда хотела присоединиться к отряду побольше, командовал ими Маслак, отправились на его поиски. День четвертый, колонна конницы стояла на дальнем перевале, от них отделился разъезд. Разглядев звезды на фуражках в бинокль, лидер банды осознал, что это красноармейцы за их головами движутся. Банда бросилась назад, двенадцать всадников несколько раз в них стреляли, после остановки и обстрела погоня прекратилась, что дало беглецам возможность отдохнуть и напоить лошадей из пруда.

Двинувшись дальше, ни почти сразу же на отряд милиции наткнулись, в перестрелке Стрелядникова ранят: через икру левой ноги пуля проходит насквозь. Враг отстает, через полчаса раненный просит остановки для перевязки, ведь у него сапог заполнился кровью, появился сильный отек. Продолжая путь, иногда отстреливаясь, герои двигались вперед. Стрелядников был бел как снег, его тошнило и мучило жаждой.

Фомин приводит их в Кривский хутор, к своему знакомому. У раненного мужика увеличился отек, он кричал и стонал от того, что каждое движение было болезненным. Он просил его посадить на коня, хотя сам в седле держаться не мог, по очереди остальные члены банды ехали рядом и помогали ему сидеть. На следующей остановке выяснилось, что конечность начала издавать запах гноя, приобрела темно-фиолетовый цвет. Стрелядников просит его убить, все равно он умрет так или иначе, а боль становилась просто невыносимой. Кошелев поднимал винтовку и снова опускал, пока Чумаков со словами «Не можешь, не берись» оттолкнул его. На происходящее решил не смотреть, ему всё казалось, что это ему сейчас с громоподобным выстрелом всадят пулю меж лопаток. Сердце его отсчитывало секунды.

Глава 16

Несмотря на ожидания Григория Мелехова, после всего произошедшего к банде присоединились около сорока казаков, их банды потрепали в боях. Главным для новых членов банды было иметь возможность жить вольной, кочевой жизнью, а уж кого убивать, кому служить – дело десятое. В то же время Яков Фомин считал себя идейным борцом за трудовой народ против советской власти. Чумаков не стеснялся сказать ему, что он — разбойник и вокруг него одни разбойники.

Как-то в банде оказался мужик, который имел две лошади: под седлом и налегке. Якову это очень понравилось, он обеспечил всех двумя конями, что сделало их неуловимыми: на свежих лошадях можно было с легкостью уйти от погони, на отдохнувших животных совершались более длительные переходы. Однако вскоре мелкие отряды милиции сменились на целые эскадроны, так что банда начала нести потери и терпеть поражения. Мелехов ещё раз взглянув на своих товарищей по восстанию: бандитов, дезертиров, беглых каторжников – и осознал, что им не по пути. Как-то ночью, притворившись, что остановился для смены коней, дождался, пока остальные отъехали на достаточное расстояние, и поскакал в другую сторону.

Глава 17

Не было ещё тонкой полоски рассвета над горизонтом, когда Григорий Мелехов приехал в родной хутор. Привязав коней у берега, он скрытно подобрался к дому Астаховых и, постучавшись в окно, забрался внутрь. Аксинья упала ему в ноги и, обняв за колени, дюже зарыдала. Успокоив её, казак спросил про детей и сестру. Все были в порядке, а Мишка Кошевой уже второй месяц служил в какой-то части в Вешенской. Мужчина поцеловал детей, но не разбудил. Он предлагает любимой уехать на Кубань, Дуняшке на время оставить детей, пока они там не обустроятся, и он не найдет работу. Аксинья соглашается, поэтому они зовут Мелехову, чтобы ей всё объяснить.

Быстро собравшись, Григорий помогает Астаховой оседлать лошадь, после чего они поскакали к Сухому логу, где остановились на ночлег, потому что он не спал уже четверо суток. Прошел день, поздно ночью они снова выдвинулись в путь. Спустились с бугра к Чиру через два часа, однако на краю хутора из канавы показались 4 человека, приказали остановиться. Мелехов успевает только шепнуть возлюбленной, чтобы, развернувшись, помчалась за ним. Они рванули к яру, где можно было укрыться, в том же время за их спинами грянули выстрелы. Аксинья натянула поводья, почти запрокинулась и валилась набок, от падения её спасло только то, что её придержал наш герой. Стало ясно, что женщину ранили.

Не было погони, добравшись до яра, Григорий снял Астахову с лошади, порвал одежду, чтобы осмотреть ранение. Пуля вошла в левую лопатку и, раздробив кость, вышла наискосок под правой ключицей. Трясущимися руками он перевязал рану, но ткани быстро пропитывались кровью насквозь, жидкость вытекала из приоткрытого рта, в горле клокотала. Самое страшное из всего того, что может случиться в его жизни, уже случилось, он испытывал смертельный ужас. Сознание к Аксинье не вернулось, незадолго до рассвета она умерла у него на руках, руками и шашкой Мелехов выкопал ей могилу.

Яркий свет наступившего утра, а наш герой хоронит любимую женщину, складывает её побледневшие смуглые руки на груди, прикрывает платком лицо, чтобы не засыпала земля устремленные в небо, неподвижные глаза, которые уже начали тускнеть. В последний раз с ней прощается он, будучи твердо уверенным, что это ненадолго. Завершив нелегкую работу, долго Григорий на коленях стоял у могилы, тихо покачиваясь и склонив голову. Всё было кончено, теперь ему некуда было торопиться.

Глава 18

Жизнь Григория Мелехова стала такой же черной, как степь выжженная, по которой он скитался без особой цели три долгих дня. Не стал он являться с повинной ни в Вешенскую, ни домой, не захотел возвращаться и к Якову Фомину, но знал про дезертиров, живущих в Слащевской дубраве. Так Григорий оказался в достаточно просторной землянке, там было ещё семеро казаков, которые почти ни в чем не нуждались.

В октябре начались дожди, которые вызвали у него тоску по Татарскому хутору и своим детям. Мелехов никогда не жаловался, но после заката его мучили сны об оставленных сыне и дочке, Аксинье, матери и всех тех, кто уже покинул мир живых. От этих сновидений он просыпался с дрожью и слезами на щеках и в отросшей бороде.

В один из дней к землянке пришел Чумаков, который рассказал, что с бандой покончено. Как-то ночью, оставив выход лишь на бугор, их окружили и стали сечь пулеметным огнем, Яков погиб. Переночевав с бросившими службу мужиками, казак ушел искать легкой жизни, позвал с собой и нашего героя, но тот отказался, потому что порешил вернуться в родной дом. На следующий день он подходит к Дону, выбрасывает патроны и винтовку, идет по мартовскому льду через реку. Издалека он узнал Мишатку, обламывающего сосульки с камня, и, задыхаясь от переполняющих его чувств, окликнул его.

Все ласковые слова вдруг позабылись, так что он просто опустился на колени, пока целовал порозовевшие от холода кулачки ребенка. Сипло и сдавленно Григорий повторял: «Сынок… сынок…». Сын сообщил ему, что тетя Дуняша здорова, дядя Михаил на службе, а вот Полюшка умерла ещё осенью от глотошной (скарлатины). Сбылось то, о чем так долго и часто мечтал Григорий: стоит у ворот дома родного, держит на руках сына, который был единственным в его жизни родным человеком. Только он и роднил Григория с землей его и со всем этим огромным, сияющим под холодным солнцем миром.