Краткое содержание романа «Морской волк» по главам (Джек Лондон)

Многомудрый Литрекон предлагает Вам ознакомиться с романом «Морской Волк» Джека Лондона в сокращении. Данный краткий пересказ освещает все основные события и в точности повторяет сюжет. Приятного просвещения!

Глава первая: Крушение

Хэмфри Ван-Вейден, мужчина тридцати пяти лет, январским утром плыл на «Мартинесе» через бухту Сан-Франциско с целью навестить Чарли Фэрасета — своего старого товарища, который в зимний период жил на даче в Милл-Вэлли. Хэмфри наслаждался видом водной стихии с носа парохода, не подозревая об опасностях, таившихся в тумане, и размышлял о пользе разделения труда. О том, что благодаря этому ему не нужно изучать морскую науку только ради того, чтобы навестить друга. Вместо этого он спокойно может сосредоточиться на своих статьях.

Мысли Хэмфри переключились на план будущей статьи, когда мимо проковылял краснолицый человек с протезами вместо ног. Лишь по одному выражению его лица можно было понять, что он давно любит и знает море. Краснолицый пожаловался на погоду. Хэмфри удивился этому. Как погода может мешать их делу, когда все легко просчитать? Компас указывает путь, известны расстояние и скорость. Новый знакомый лишь рассмеялся. Просто? А как насчет отлива, скорости течения, встречных пароходов и того звона колокола впереди? В этот момент рулевой крутанул штурвал, и судно слегка изменило курс. Краснолицый еще какое-то время разъяснял Ван-Вейдену некоторые тонкости морского дела. В какой-то момент Хэмфри ушел в свои мысли, но краснолицый вернул его в действительность, сообщив, что им навстречу летит другой пассажирский пароход. Краснолицый отошел к поручням. Хэмфри подметил, что и его новый знакомый, и капитан их судна заметно встревожены. Они пытались рассмотреть, что было впереди, но туман надежно скрывал происходящее. Следующие события произошли очень быстро. Туман разошелся в стороны перед встречным носом парохода. Хэмфри успел заметить белобородого старика в рулевой рубке, который хладнокровно ждал неизбежного удара. Краснолицый крикнул Хэмфри, чтобы он за что-нибудь схватился, но тот не успел.

Что происходило дальше, мужчина помнил смутно. Встречное судно ударило «Мартинеса» в середину борта. Хэмфри упал, услышал вопли испуганных женщин и над ним самим ужас взял верх. Он вспомнил про спасательные пояса в салоне, но сразу не смог туда попасть, так как его чуть не затоптала паникующая толпа. Дальше небольшой провал в памяти Хэмфри. И вот он стаскивает с полки эти пояса, а краснолицый помогает их надеть женщинам. Вокруг хаос: люди испуганы, вещи разбросаны. В какой-то момент Хэмфри не выдержал непрекращающегося женского визга, его начала накрывать истерика и он выбежал на палубу. Ему стало дурно, он сел на скамью. Рядом метались люди, кто-то пытался спустить шлюпки, но из-за паники сделать этого не получалось. А пароход, который врезался в них, вовсе пропал. «Мартинес» тонул. Многие люди прыгали за борт, а те, кто был в воде, кричали, чтобы их вытащили оттуда. Хэмфри поддался панике и тоже прыгнул в воду.

Тогда он понял, почему люди молили о возвращении на судно. Вода была ледяная. Ван-Вейден успел наглотаться воды, прежде чем снова оказался на поверхности благодаря спасательному поясу. Холод сковывал, тело онемело. Сознание покидало Хэмфри, где-то вдалеке он слышал крики и плеск весел спасательных шлюпок. Когда он очнулся, то обнаружил, что совсем один. Хэмфри не знал, сколько пробыл без сознания и понятия не имел, где он находится, куда несут его волны. От ужаса и отчаяния он стал кричать. Потом силы снова покинули его и он провалился в забытье. Когда очнулся, мимо него проходило судно. Настолько близко, что он мог рукой дотянуться до борта, но окоченевшие конечности его не слушались, а голос пропал. У штурвала Хэмфри увидел двоих. Один курил сигару и рассеянно водил взглядом по воде.

Ван-Вейден уже отчаялся, он боялся, что спасенья не наступит, но человек с сигарой медленно повернулся, заметил его, переменился в лице, бросился к штурвалу, попутно выкрикивая приказы. Хэмфри изо все сил старался оставаться в сознании, но последние воспоминания перед очередным приступом забытья – плеск весел и оклик.

Глава вторая: Чудесное спасение

Хэмфри пребывал в беспамятстве. Ему казалось, что его что-то несет и качает. В своем полусне он видел яркие искры, проносящиеся мимо, и слышал гонг, удары которого с каждым разом были громче. Чуть позже Ван-Вейдену казалось, что его тащат по горячему песку, что приносило невыносимую боль. Кожу словно жгло. А потом искры исчезли. Хэмфри с трудом открыл глаза. Он был на судне, над ним склонились два человека. Один из них растирал обнаженную грудь Хэмфри. Это его жесткие ладони Ван-Вейден принял за песок. А звук гонга издавала сковорода, висевшая на стене. При наклоне судна она противно бренчала. Хэмфри застонал. Второй человек прекратил манипуляции растиравшего, назвав его Ионсоном.

Хэмфри в силу своих возможностей рассмотрел новых знакомых. Ионсон – могучий человек скандинавского типа. Второго же можно было назвать женственным из-за нежных черт лица. Судя по грязному колпаку, это был кок. Кок заискивающе спросил у Хэмфри о его самочувствии. Хэмфри ответить не смог, только с трудом сел. Ионсон помог ему встать. Сковорода продолжала дребезжать. Хэмфри снял ее со стены и кинул в ящик. Кока такая нервозность позабавила. Он сунул Ван-Вейдену кружку с корабельным кофе, который пить было практически невозможно, но все же он помог согреться. Хэмфри посмотрел на свою разодранную грудь и с легким упреком на излишнюю усердность поблагодарил Ионсона за помощь. Скандинав поправил его, сказав, что его зовут Джонсон. Его бледно-голубые глаза расположили к себе Хэмфри. Ван-Вейден исправил свою оплошность и протянул руку. Скандинав недолго думая крепко пожал ее.

Хэмфри спросил у кока сухую одежду и тот предложил свою. Затем вышел за дверь, а Ван-Вейден подметил, что в движениях кока есть что-то змеиное, о чем он еще вспомнит позже. Пока кока не было, от Джонсона Хэмфри узнал, что он на шхуне «Призрак», которая направляется к берегам Японии. Ван-Вейден поинтересовался, кто капитан, и сообщил, что хотел бы поговорить с ним. Джонсон сначала замешкался, а потом сказал, что капитан – Волк Ларсен. Его настоящее имя никому неизвестно. А еще Ларсен сегодня не в духе. Джонсон хотел добавить что-то еще, но вернулся кок и прогнал Джонсона на палубу, а сам протянул Хэмфри мятые, дурно пахнущие тряпки. Зачем-то объяснил, что снял их сырыми, поэтому они в таком состоянии. И пообещал как можно быстрее высушить одежду Хэмфри.

Кок помог Хэмфри переодеться и Ван-Вейден понял, что этот человек ему неприятен. Тем не менее, он с вежливой благодарностью спросил его имя. Кока звали Томас Магридж. Хэмфри вышел на палубу, огляделся. На востоке ничего не было видно, кроме тумана, из-за которого потерпел крушение «Мартинес», на севере виднелись скалы, а на юго-западе, куда двигалась шхуна, Ван-Вейден разглядел очертания парусов.

После морских просторов Хэмфри обратил внимание на ближайшую обстановку. Ему казалось, что человек, переживший катастрофу, привлечет внимание. Но его никто не замечал. Только матрос бросал любопытные взгляды. Казалось, каждый на шхуне был занят своим обычным делом. Матросы сновали туда-сюда. Чуть в стороне без сознания лежал какой-то мужчина, боровшийся с приступами удушья. Хэмфри заметил возле люка того человека с сигарой, который ранее его заметил в воде. Это был высокий мужчина с широкими плечами, и от него веяло внутренней силой. Каждый его шаг, каждое движение было наполнено решимостью. Из камбуза высунулся кок и с улыбкой кивнул на человека с сигарой. Хэмфри понял, что это и есть капитан. Ван-Вейден уже хотел подойти к нему и объясниться, попросить высадить его на суше, но тут лежащий мужчина начал задыхаться. Волк Ларсен остановился и посмотрел на умирающего. А когда тот умер, Хэмфри поразила реакция капитана. Из его уст посыпалась такая ругань в сторону мертвеца, о существовании которой Ван-Вейден даже не подозревал. Насколько он понял, вспышка столь яростной агрессии была связана с тем, что этот человек умер в начале плавания, будучи правой рукой капитана. Слушать брань Хэмфри было невыносимо. Ругать мертвеца для него являлось непозволительным, но он ничего не мог с этим поделать. Мертвецу было все равно, а Волк Ларсен, хозяин положения, продолжал усмехаться.

Глава третья: Новая должность

Брань капитана оборвалась также внезапно. Волк Ларсен вернулся к сигаре, огляделся. Остановился на коке и в чуть грубой форме посоветовал ему не вытягивать так шею, потому что он не хочет потерять еще и его. Пока кок выслушивал, матросы быстро вернулись к своим делам. Хэмфри заметил, что некоторые не спешили заниматься тем же, а продолжали переговариваться. Лишь позже он узнал, что те люди не матросы, а охотники на котиков, и отношение к ним лучше. Капитан приказал Джонсону взять парусину, иглу и зашить мертвеца, то есть, провести «морские похороны». К ногам было решено привязать мешок угля. Пока «процессию» готовили, Волк Ларсен спросил у охотников и матросов о наличии молитвенника и библии. Но ни у кого таких вещей не водилось. Капитан сказал, что тогда бросят за борт того так, без прощальных молитв. Но затем заявил, что может выловленный молодчик знает наизусть похоронную службу. И повернулся к Ван-Вейдену. Спросил, не является ли тот попом. После этого вопроса на Хэмфри взглянули охотники, а спустя секунду палубу оглушил грубый, безжалостный гогот. Не смеялся только капитан, но его глаза были довольны. Хэмфри ответил, что он не пастор.

Капитан стал заваливать его вопросами. Первый же смутил Ван-Вейдена: кем он работает? Хэмфри не успел ответить на него достойно, как последовал следующий. Тогда Хэмфри попытался сказать, что он работает, но это никак не относится к происходящему, но капитан его и слушать не стал. Только заявил, что Хэмфри живет за счет отца, а потом резко схватил его за руку. Хватка была сильная. И та сила, та мощь, что Ван-Вейден заметил в капитане, пришла в движенье. Хэмфри попытался вырвать руку, но Волк Ларсен лишь сильнее сжал ее, и Хэмфри показалось, что кости затрещат. Одновременно он заметил, что покойника уже заканчивают подготавливать. Капитан отпустил руку и с омерзением подметил, что она изнеженная. Хэмфри сказал, что хочет сойти. Но у капитана были другие планы. Его помощник умер, поэтому он намеревался сделать некоторую перетасовку: матрос — на место помощника, на место матроса – юнга, а на место юнги Хэмфри. За это ежемесячно двадцать долларов и харчи. Хэмфри подметил, что замеченные ранее паруса заметно приблизились. Он сообщил капитану, что скоро это судно пройдет мимо. Возможно, движется к Сан-Франциско. Капитан кивнул и приказал позвать юнгу. Когда тот пришел, спросил его имя. Юнгу звали Джордж Лич. Капитан поинтересовался, через кого его нанимали, не забыв помянуть добрым словом фамилию юнги и его мать, что того сильно оскорбило. После ответа в той же грубой манере Волк Ларсен объявил Джорджу о его повышении. Потом обратился к Джонсону. Спросил, разбирается ли тот в навигации. Джонсон в навигации не разбирался, но капитана это не огорчило. На место помощника он все равно поставил скандинава.

Однако юнга, получивший повышение никуда не ушел. Он не хотел быть матросом. Капитан снова приказал ему переносить вещи. Юнга стоял на своем. Тогда Волк Ларсен ударил его. Джордж от удара сначала согнулся и на секунду повис на кулаке капитана, а затем улетел и упал рядом с мертвецом. Капитан повернулся к Хэмфри и спросил о его решении на предложение. Ван-Вейден заметил, что встречное судно уже совсем близко. Спросил, что это за шхуна и получил ответ – «Леди Майн». А также узнал, что это судно часов через шесть будет в Сан-Франциско. Тогда Хэмфи попросил переправить его на «Леди Майн», чтобы с него он смог попасть на берег. Но капитан надменно заявил, что это невозможно.

Ван-Вайден прокрутил в воспоминаниях, как жестоко обошелся капитан с юнгой, а затем кинулся к борту и закричал, чтобы его доставили на берег, за что пообещал тысячу долларов. Пока человек на у штурвала подносил рупор ко рту, Хэмфри все казалось, что Волк Ларсен сейчас ударит его. Не выдержал, обернулся. Но капитан стоял на месте. Наконец, с «Леди Майн» поинтересовались, что у них случилось. Хэмфри завопил в мольбах о спасении. Но капитан перебил его, спокойно заявив, что его матросы перебрали лишнего. На соседнем судне посмеялись и с наказом проучить поплыли мимо. Хэмфри беспомощно облокотился на поручни. Сзади встал на ноги юнга и на вопрос, готов ли к повышению, ответил положительно. Капитан повернулся к Ван-Вейдену с аналогичным вопросом. Хэмфри ничего не оставалось, как согласиться. Капитан спросил его имя и возраст, и отправил к коку для дальнейших указаний. Волк Ларсен был сильнее Хэмфри. Именно поэтому он оказался у него в плену.

Ван-Вайден уже собрался к коку, но капитан остановил его и приказал всех вызвать наверх для проведения похоронного обряда. Похороны оказались совершенно не такими, как представлял их себе новоиспеченный юнга. На лицах собравшихся застыло озабоченное выражение. Только охотники перекидывались непристойными анекдотами. Хэмфри оглядел команду, все же ему предстояло работать с ними. Лица матросов были тяжелыми, на хитрых лицах охотников запечатлелась порочность. Но в чертах лица капитана порока не было. Только решимость и внутренняя сила. И это лицо располагало. Было почти невозможно поверить, что капитан способен на жестокость. Похоронная церемония была короткой, чем смутила собравшихся.

– Я помню только часть похоронной службы, – сказал Ларсен. – Она гласит: «И тело да будет предано морю». Так вот и бросьте его туда.

Приказ выполнили не сразу, лишь после того, как капитан яростно гаркнул на них. И спустя мгновенье, тело скрыли морские волны. Больше всего Хэмфри поразило то, что сразу после того, как тело скинули за борт, все вернулись к работе. Словно ничего не было. Эта жестокость и безучастие вынудили Ван-Вейдена подумать о жизни, как о дешевой мишуре.

Глава четвертая: Первый день юнги

Привыкнуть к новой жизни Хэмфри было сложно. Перемена в поведение кока также не утешала. Теперь угодливости от Томаса не было. Он лишь кричал на Ван-Вейдена по поводу и без. И обращаться к нему Хэмфри должен был «мистер Магридж».

Первый день был невероятно тяжелым. В обязанности Хэмфри входили обслуживание кают-компании и еще несколько небольших кают, а также помощь на кухне: чистка овощей, мытье посуды. Ван-Вейден, как и наказал ему кок, вечером накрыл стол. Он шел с большим чайником и свежим хлебом из камбуза, когда ближе узнал о морской качке. Кок крикнул ему: «Идет! », но Ван-Вейден не понял, о чем он. В следующий миг мимо него промчался Гендерсон, один из охотников и проворно взобрался наверх, оказавшись над головой Хэмфри. И лишь тогда Ван-Вейден огромную волну, надвигающуюся на него. От непривычки и элементарного незнания, как поступать в такой ситуации, он оцепенел от ужаса. Капитан крикнул ему держаться за что-нибудь, но поздно. Хэмфри прыгнул к вантам, но волна сбила его. Ван-Вейдена мотало по палубе, било о разные предметы и он сильно ударился обо что-то коленом. Наконец, волна отхлынула. Хэмфри поднялся, боль в ноге была сильной. Но жалеть его никто не собирался. Кок наорал из-за утопленного чайника, добавив, мол, жаль, что ты шею не свернул. Но чайник был у Хэмфри. Он отдал его коку, но негодование того лишь усилилось, и Томас разразился новой руганью.

У произошедшего были свои последствия. Во-первых, нога не давала покоя Ван-Вейдену еще многие месяцы. Во-вторых, у него появилась кличка – Хэмп. Но это были дальнейшие последствия. В то время как этот день еще не кончился. Несмотря на ушиб и боль, Хэмфри прислуживал за столом, где сидел капитан и охотники с Джонсоном. Чувствовал Ван-Вейден себя плохо, колено опухало. Обедавшие его состояние видели, но никто ему не посочувствовал. Только когда он мыл тарелки, капитан бросил, чтобы тот не обращал внимания на пустяки. Такое со всеми бывает, привыкнет. За это Хэмфри был ему почти благодарен.

Веером новоиспеченный юнга отправился спать к охотникам, где была свободная койка. Он был рад ночи, возможности отдохнуть. А также тому, что на удивление признаков простуды после всего приключившегося с ним не было. Однако колено все же беспокоило его. Хэмфри внимательно рассматривал его, рядом были охотники, но не обращали на это внимания. Только Гендерсон, проходя мимо, посоветовал потуже обвязать. Хэмфри подумал, что будь он на суше, врач настоял бы на полном его покое. Но он был здесь. Да и судить окружающих за их безучастность не мог. К своим страданиям они относились с таким же равнодушием. Уснуть Хэмфри не мог, колено сильно болело. Но он тихо лежал на койке, не желая привлекать к себе внимания или тем более злить своими стонами охотников. Они казались ему дикарями.

Гораздо позже, Ван-Вейден будет свидетелем того, как одному из них, Керфуту, размозжит палец. И ни один мускул не дрогнет на лице охотника. Но вместе с тем были моменты, когда этот же охотник выходил из себя из-за пустяков. Хэмфри не мог уснуть. Он лежал в дыму от табака и под ругань охотников утопал в собственных мыслях. Разумеется, в первую очередь думал о том, в какую передрягу попал. Он, ученый, затворник и книжный червь с «женскими» мускулами был вынужден драить нескончаемые горы посуды и много чего еще. И это требовало определенной физической подготовки, которой у него совершенно не было, так как он всегда предпочитал развивать ум. И что теперь? Он совершенно не готов к такой жизни. Думал Хэмфри о матери, сестрах и Чарли Фэрасете. «Мартинес» потерпел крушение. Люди на нем признаны либо погибшими, либо без вести пропавшими. Какое же это горе для его близких. Хэмфри лежал и думал. Волны несли «Призрак» по Тихому океану. Ругань охотников все не заканчивалась. Эта ночь для Ван-Вейдена была наполнена тоской и длилась, казалось, вечность.

Глава пятая: Разговор с капитаном

Первая ночь с охотниками оказалась единственной. Теперь с охотниками спал Джонсон, а Хэмфри переехал в маленькую каютку. Охотникам очень не понравилась такая перетасовка, точнее ее причина. Дело в том, что Джонсон ночами бормочет дневные переживания. Капитану не нравится слушать выкрики приказов по ночам, поэтому он предоставляет это удовольствие охотникам.

Второй день для Хэмфри начался тяжело. В пол шестого его грубо разбудил кок. Но безнаказанным это не осталось. Томас случайно разбудил и кого-то из охотников и тот кинул в него тяжелый башмак. Он попал в цель – прямо в ухо Томасу. Коротко взвыв от боли, кок тут же принялся рассыпаться в жалких извинениях. Когда кок ушел, Ван-Вейден оделся уже в свою одежду и обнаружил пропажу: его кошелек был практически пуст. Он поделился этим с Томасом перед началом работы И кок огорошил его свирепыми проклятиями и угрозами, утверждая, что он не вор. Дальше кок попытался ударить Хэмфри, но тот увернулся и выскочил за дверь. А что ему было делать? Здесь правила грубая сила, и Хэмфри со своей физической формой определенно был в проигрыше. И даже сейчас, по прошествии немалого времени, Ван-Вейден испытывает стыд за такой свой поступок, за свою слабость.

Хэмфри вылетел из камбуза, забыв о поврежденной ноге, которая тут же дала о себе знать. Боль сковала и он опустился на палубу. Однако Томас его не преследовал. Лишь насмехался над ним со своего места, а затем позвал работать, с обещаниями не трогать. Хэмфри вернулся в камбуз и принялся за дело. Успешно накрыл стол к завтраку, но после завтрака произошел еще один неприятный случай. Хэмп вымыл посуду и выгреб золу из печки, собираясь выкинуть ее за палубу. У штурвала стояли капитан и Гендерсон, о чем-то разговаривали. За руль отвечал Джонсон. Он мотнул Хэмфри головой. Ван-Вейден расценил этот жест, как знак приветствия. Он ошибся. Это было предостережение. Но Хэмп этого не знал и спокойно выбросил золу за борт при встречном ветре. Теперь и Хэмфри, и охотник, и Волк Ларсен были в золе.

Проступок этот не остался безнаказанным. Хэмфри моментально получил удар ногой от капитана. Он отлетел. Было больно, подступила тошнота. Он пересилил себя, подполз к борту. Но капитан уже, как ни в чем не бывало, возобновил разговор с охотником. Далее, по указам кока, Хэмфри отправился прибирать капитанскую каюту. И с удивлением обнаружил там полку с разнообразными книгами. Среди них были труды Шекспира, Де-Куинси, Дарвина, книги по астрономии и много чего еще. Хэмп сначала не поверил, что капитан читает это все. Но под одеялом был томик Браунинга, а некоторые строчки были подчеркнуты карандашом. В голове Хэмфри никак не укладывалось то, что Волк Ларсен состоит из таких противоположных сторон. В любом случае случайно открытая тайна придала Хэмпу смелости и он решил сообщить капитану о краже.

Волк Ларсен выслушал его и, усмехнувшись, сообщил, что это кок. А затем добавил, что это и к лучшему. Пора Ван-Вейдену самому следить за своей жизнью, в том числе и за деньгами. Тем не менее, Хэмфри спросил, как ему вернуть украденное. Капитан сказал, что ему без разницы. Напомнил, что нужно быть внимательнее. Неожиданно разговор свернул в другое направление. В ходе этой беседы Хэмп еще раз убедился, что капитан очень умен. Говорили о бессмертии и жизни. Капитан отрицал бессмертие, аргументируя тем, что если оно есть, какой смысл в смерти? Также Волк Ларсен поделился с юнгой своими соображениями по поводу жизни. Что все сводится к везению и к тому, что слабых в итоге пожирают. И о том, что все мечты людей в итоге сводятся лишь к вкусной еде и хорошей, лучшей жизни. Мечты абсолютно всех людей.

После недолгого разговора капитан отправился на корму, но неожиданно спросил, на какую сумму обокрали Хэмпа. А через минуту, когда Ван-Вейден отправлялся накрывать обеденный стол, он услышал, как капитан уже разносит какого-то матроса.

Глава шестая: Рассуждения о ценности жизни

Утром шторм стих окончательно. Экипаж вместе с капитаном был на палубе. Команда готовила шлюпки для охотничьего сезона. В команду такой шлюпки входили рулевой, охотник и гребец. На борту судна охотники несли только вахтенную службу. Прошлым вечером Хэмфри и Джонсон немного поговорили. От него Хэмп узнал, что «Призрак» — великолепная быстроходная шхуна. О ней он говорил с любовью. Но от морской жизни ничего доброго не знал. У капитана очень плохая репутация среди прочих, а работать на него Джонсон согласился лишь из-за судна. Это был единственный человек, кто откровенно говорил о своем поступлении на службу. Остальные в основном юлили: говорили, что ранее им ничего было неизвестно ни о судне, ни о его капитане.

Также Хэмп услышал, что капитан смело или безрассудно плавает под парусами. Несколько лет назад «Призрак» попал в шторм, где потерял мачты. После этого на судне установили более крепкие и тяжелые. Когда Хэмп чистил картошку, ему посчастливилось познакомиться с Луисом – еще одним матросом. Он обожал говорить. На «Призрак» попал, потому что подписал контракт, когда был пьян. Луису не нравился капитан, он считал его дьяволом. И утверждал, что и шхуна стала адской посудиной, как только попала в распоряжение к Волку Ларсену. И что смерть помощника капитана далеко не последняя. Вот, пару лет назад капитан застрелил несколько своих матросов, так как команда взбунтовалась. А когда к нему на судно в гости зашли начальник полиции острова Кура и их губернатор с женами, капитан позже мужчин спустил, а женщин выпустил лишь через неделю на другой стороне острова. Луис сказал это все, а потом добавил, что в случае чего – он ничего не говорил. Хэмп лишь спросил: как капитан набирает команду, раз все знают, какое он чудовище? На это Луис ответил, что как всех и везде. Кто-то, как и он, по пьяни попал, кто-то – потому что ни на одно судно их не возьмут. Так и набирает. И команда у капитана такая же, дрянная. Убить для этих людей – ничего не стоит. Джонсон представлялся Хэмпу, как простая, открытая душа. Он был скромным, честным и мужественным. Но не робким. По нему было видно, что он уважает себя и умеет отстаивать свои взгляды. Луис отозвался о Джонсоне, как о лучшем матросе. Его беда лишь в том, что он достаточно силен, чтобы не прогибаться под других. А капитан чужую силу не терпит. И однажды произойдет беда.

Кок вел себя все наглее и нахальнее по отношению к Хэмпу. По большей части это было по позволению капитана, который благосклонно относился к Томасу. Как объяснял сам Томас, такое расположение к своей персоне он заслужил тем, что просто умеет ладить с людьми, знает, как найти общий язык с начальством. Вся самохвалебная болтовня кока действовала Хэмпу на нервы. Этот человек раздражал Хэмфри своим заискивающим тоном и угодливой улыбочкой.

Проблемы на общении с малоприятными людьми для Ван-Вейдена не заканчивались. Колено все еще жутко болело, а из-за грубой работы руки постоянно страдали. Ногти обломились, ладони покрылись волдырями, грязь стала частью кожи, а локоть был сильно обожжен. И теперь Хэмфри понимал истинное значение слова «отдых». Его рабочий день длился шестнадцать с половиной часов и возможность тридцать минут спокойно посидеть являлась для юнги настоящим счастьем.

Перед ужином Хэмпу предстала картина, которая напомнила, с какими черствыми и бездушными людьми он теперь работает. В экипаже появился новенький – Гаррисон. Молодой и неопытный. Ему приказали перенести фор-топсель. Шкот заело. Тогда Джонсон приказал новичку лезть по дирик-фалу, что было рискованным. Взобраться нужно было на высоту восемьдесят футов, потому неудивительно, что Гаррисону было страшно. Тем более, «Призрак» сильно качало, что увеличивало опасность. Мальчишка приказ услышал, но медлил. Тогда из уст Джонсона посыпалась брань. Ругань прервал капитан. Гаррисон в это время с трудом начал выполнять приказ. На половине его пути судно сильно качнуло, из-за чего Гаррисон лицом к лицу столкнулся со смертью. В ходе борьбы за жизнь он чуть не сорвался и даже начал падать, но сумел зацепиться за снасти ногами. Наблюдавший за этим Джонсон стал ворчать на усмехающегося капитана и чуть не сболтнул лишнего, сказав, что такое представление – убийство мальца. Но Луис успел предотвратить заготовленные опасные слова.

Следом охотник Стэндиш попытался остановить это безумие, заявив капитану, что Гаррисон – его гребец и терять его он не хочет. Но капитан только рявкнул, что на шхуне все его рабы и он решает, как распоряжаться их жизнями. Охотник только зло сверкнул глазами и отошел. На палубе столпились почти все матросы, и все как один смотрели наверх. Хэмп лишний раз убедился, что у этих людей нет души. Только Джонсон искренне сопереживал новичку. Что до Стэндиша, Ван-Вейден был уверен, что будь Гаррисон чужим гребцом, тому не было бы до него никакого дела. Человеческая жизнь здесь ценности не имела. Гаррисон же, наконец, достиг цели, очистил шкот, но спуститься вниз не мог. Вопли Джонсона совсем ему не помогали, а капитан так и вовсе потерял к нему интерес. Рулевой намеренно слегка изменил курс, чтобы ветер хотя бы мало-мальски удерживал паруса в одном положении. Это бы немного, но снизило риск опасности для Гаррисона. Однако капитан сразу гаркнул на рулевого, приказав вернуться к положенному курсу. Напряжение все росло. Джонсон не выдержал и собрался лезть наверх, чтобы помочь Гаррисону. Но капитан осадил его, и в помощнике взяла верх подчиняться приказам. Новичок продолжал сидеть наверху, оцепенев от ужаса.

Постепенно все разбрелись по своим делам. К шести часам Хэмп накрыл стол, а немного позже с облегчением увидел Гаррисона, который все же нашел в себе силы спуститься и теперь брел по палубе. Когда Ван-Вейден убирал посуду, к нему заглянул капитан и между ними завязался небольшой разговор. Волк Ларсен подметил, что Хэмп какой-то жалкий. Тот ответил, что это из-за жестокости по отношению к Гаррисону. И добавил, неужели для капитана чужая жизнь действительно не имеет никакой ценности? Волк Ларсен лишь усмехнулся и задал встречный вопрос:

«О какой цене вы говорите? Как вы ее определите? Кто ценит жизнь? »

Хэмп было ответил, что он ценит, однако цену жизни назвать не мог. По большей части из-за разных взглядов на вещи и отсутствия точки соприкосновения между ним и капитаном. Волк Ларсен снова разразился своими доводами относительно жизни. Его мнение сводилось к тому, что жизнь – бессмысленная и дешевая штука. Сама природа щедро рассыпает тысячи жизни там, где есть место одной. И этим он оправдывает свое разрушение чужих жизней, как заявил Хэмфри. На это капитан только пожал плечами и парировал тем, что в таком случае Хэмп возвышает лишь человеческую жизнь, хотя она ничем не отчается от жизни животного и растительного мира, которую так же уничтожают массово, в том числе такие, как Ван-Вейден. Жизнь, по мнению капитана, не имеет ценности, так как для людей постоянно не хватает работы. И Хэмп, по его словам, прекрасно знает, что успешные люди понятия не имеют, что делать с бедняками. Что бы они ни предпринимали, нищих все равно слишком много. Поэтому у жизни нет цены. Нет никакого веса или значения. Точнее оно есть, но исключительно для носителя этой жизни. Ведь если бы Гаррисон разбился, мир ничего бы не потерял. Его жизнь ценна только для него самого.

Глава седьмая: Поэзия жизни и смерти

Спустя три дня переменных ветров северо-восточный пассат, наконец, был пойман. Утром того дня Хэмфри выспался, хоть колено все еще болело. «Призрак» с этого дня летел по волнам, подгоняемый ветром, и вся работа матросов сводилась к вахте у штурвала. Из-за приближения к тропикам новый день был теплее предыдущего. Основа обеда теперь состояла из летучей рыбы или мяса дельфина, если такого удавалось выловить.

Несмотря на рутину, Хэмп старался улучить момент полюбоваться просторами моря и синим небом над ними. Одна ночь врезалась в память Ван-Вейдена надолго. Он лежал на полубаке и смотрел на морскую пену, когда услышал голос капитана, с необычайной мягкостью произносивший следующее:

Южных звезд искристый свет, за кормой сребристый след, Как дорога в небосвод. Киль взрезает пену волн, парус ровным ветром полн. Кит дробит сверканье вод. Снасти блещут росой по утрам, Солнце сушит обшивку бортов. Перед нами путь, путь, знакомый нам, — Путь на юг, старый друг, он для нас вечно нов!

Когда Волк Ларсен закончил, то поинтересовался у Хэмпа его мнением. Тот ответил, что удивлен подобным энтузиазмом. Дико слышать такие слова от человека, утверждающего, что жизнь – пустая бессмыслица. Капитан только рассмеялся. И напомнил, что у жизни есть цена, как он и говорил, только эту цену она сама себе назначает. И сейчас такое время, что его жизнь очень дорога. Немного помолчав, капитан добавил, что испытывает душевный подъем в этот миг.

Тут же его тон изменился, лицо омрачилось. Почему он испытывает это воодушевление, бессмысленное и слепое? Словно опьянение. А ведь завтра его настроение переменится, и он будет расплачиваться за свое сегодняшнее состояние, словно пребывая в похмелье. Завтра он вспомнит, что смертен, что когда-нибудь будет гнить. От теперешнего состояния не останется и следа. Капитан исчез так же бесшумно. Лишь спустя некоторое время Хэмп избавился от сильного впечатления, которое произвела на него перемена в капитане: от экстаза к отчаянию.

Внезапно до Ван-Вейдена донесся голос одного из матросов, который затянул «Песнь пассата».

Глава восьмая: Спор о справедливости

Капитан всегда представляется Хэмпу в разном свете. Иногда он видит его, как безумца. Иногда – как гения, не развившего свой потенциал. А порой Волк Ларсен видится ему, как человек, появившийся на свет с опозданием в тысячелетия. Но одно Хэмп точно знает: капитан одинок. Между капитаном и командой нет никакой связи. Волк Ларсен относится к ним, как к детям: иногда играет с ними, иногда сурово изучает их души. Хэмфри много раз видел, как капитан за столом намеренно начинал кого-нибудь оскорблять, с интересом ожидая реакции.

Когда капитан сам пребывал в бешенстве, она казалась Ван-Вейдену напускной. Словно это всего лишь манера держаться. Хэмп видел Волка Ларсена в ярости только однажды: после смерти помощника. Больше подобного не повторялось, да Хэмп и не желал видеть эту чудовищную силу снова. Как-то после обеда Хэмп застал интересное происшествие, случившееся с коком. Томас и капитан спускались по трапу, и второй приятельским тоном интересовался о навыке первого в игре «наполеон». Кок от такого внимания был счастлив. Они сели за стол, и капитан приказал Ван-Вейдену подать карты, виски и сигары. Когда Хэмп вернулся, кок рассыпался в рассказах о своей прошлой жизни, как его изгнали из дома и общины, как платят за то, чтобы он не возвращался и прочее. Волк Ларсен и кок выпили, начали играть на деньги. Выпили одну бутылку, принялись за вторую. Выигрывал все время капитан. Кок заметно захмелел, чего нельзя было сказать о капитане, и, наконец, проиграл все деньги, из-за чего расплакался.

Капитан приказал Хэмпу отвести Томаса на палубу и передать в руки матросам, чтобы те «угостили его двумя-тремя ведрами воды». Ван-Вейден так и сделал. А когда вернулся, капитан подсчитывал выигрыш. Насчитал сто восемьдесят пять долларов, добавил, что так и думал, и что хорошо помнит – кок поступал на службу без гроша.

Хэмп смело заявил, что выигрыш принадлежит ему. Но капитан только усмехнулся, сказав, что тот путает глаголы прошедшего и настоящего времени. Хэмфри возразил, что это вопрос этики. Когда капитан ответил, в его голосе была слышна еле уловимая грусть. Он сказал, что когда-то мечтал о том, чтобы говорить с людьми, знающим слово «этика» и многие другие. Но в любом случае, Хэмп не прав. Он все еще верит в добро, зло, мораль и право. В то время как правда всегда остается за силой. И добро заключается в этой силе. И это несправедливо — отдавать честно выигранные деньги Хэмпу. Тогда Хэмп уточнил: значит, капитан далек от альтруизма? Тот ненадолго задумался, роясь в памяти о значении данного слова. Уточнил, верно ли он растолковал это значение. Хэмп ответил, что он недалек от правды. Тогда капитан шокировал его тем, что это слово попадалось ему в работах Спенсера. Он признался, что над многими книгами он бился долгое время и не во всем разобрался. Однако «Показатели этики» были для него в чем-то полезны. Хэмп с трудом мог представить себе, как этот человек извлекает что-то из книг Спенсера. Учитывая, что альтруизм – основа идеала человеческого поведения у Спенсера. Хэмп пришел к выводу, что капитан брал из книг лишь то, что было близко его желаниям. Хэмп решил поговорить немного с капитаном о работах Спенсера. Узнать, чему тот научился из них.

Выяснилось, что Волк Ларсен считает, что ученья Спенсера сводятся к заботе о себе, потом уже о детях и человечестве. Когда Хэмфри вставил, что в идеале – совмещать все вместе, капитан возразил, что человечество и дети для него значения не имеют. Только он сам. Ван-Вейден назвал Волка Ларсена индивидуалистом и гедонистом, с чем тот согласился. Хэмп назвал его чудовищем, которого нужно бояться и которому нельзя доверять. Волк Ларсен обрадовался, что Хэмп наконец понял его сущность. Хэмфри назвал его Калибаном, но капитан не понял. Тогда юнга сбегал за томом Браунинга и прочел поэму вслух. Затем второй и третий раз, по просьбе капитана.

Потом между ними разгорелся спор о религии, философии и прочем. Рассуждения капитана были свойственны самоучке, неточны. Однако этот материализм был убедительным. А сила, с которой капитан отстаивал свое мнение, хоть и не переубедила Хэмпа, но внушила ему уважение. Подошло время ужина, а юнга и капитан все беседовали. Хэмп забеспокоился, но Волк Ларсен отправил прислуживать Томаса, заявив, что Хэмфри нужен ему здесь. И они говорили еще долго и с удовольствием для обоих. И сейчас возможные неприятные последствия со стороны некоторых членов экипажа мало волновали Хэмпа.

Глава девятая: Непостоянство капитана и победа Ван-Вейдена

Следующие три дня Хэмп отдыхал от тяжелой работы в компании капитана. Ел вместе с ним, разговаривал о литературе и жизни. Луис предостерег Ван-Вейдена. Сказал, что капитан непостоянен. И мнение, что Хэмп знает его, – ложное.

То, о чем предупреждал матрос, не заставило себя долго ждать. В один из споров Хэмп слишком расхрабрился и начал осуждать самого капитана. Волк Ларсен пришел в ярость. Из глаз исчезла ясность. Теперь перед Хэмпом был настоящий волк. Он сильно схватил юнгу за руку с нечеловеческим рыком. Хэмфри было взглянул капитану в глаза, но сила того сломила его волю. Спустя секунду сознание вернулось к капитану, и он со смешком отпустил Ван-Вейдена. Тот пошатнулся и упал. Волк Ларсен сел, закурил и наблюдал за подчиненным. Хэмп с трудом встал и вернулся к работе. Рука не была сломана, но болела. А на следующий день капитан поинтересовался, как она, и добродушно заметил, что могло быть хуже. Затем вошел в камбуз и продемонстрировал куда большую силу по сравнению с той, с какой схватил Хэмпа за руку. Капитан взял картофелину и сжал в кулаке. Жидкая субстанция вытекала между его пальцев. Тогда он молча развернулся и ушел.

В любом случае трехдневный отдых принес Ван-Вейдену пользу. Опухоль на ноге спала, боль утихла. Кок попытался отыграться на юнге, даже хотел ударить его. Но Хэмфри сам озверел и дал отпор. Он подозревал, что был похож на загнанного зверя, но, тем не менее, кулаком он не получил, а Томас струсил от такого отпора и сбежал.

Однако кок не отступил. Он не мог применить грубую силу напрямую, поэтому использовал другой способ. Взял с кухни единственный нормальный нож и каждую свободную минуту точил его, бросая взгляды на Ван-Вейдена. Но у того это вызвало только смех, хоть он и понимал, что кок вполне может использовать нож по назначению. Матросы подтрунивали над Томасом, но тот не обращал внимания. Но когда в его сторону бросил несколько грубых слов Джордж Лич, кок обругал его и пригрозил ножом. Лич не стал молчать, и в следующее мгновение из его руки хлестала кровь. Но он не придал этому особого значения, только пообещал расплатиться за это с Томасом. Кок перепугался, но его ненависть к Хэмпу только усилилась.

Один день сменял другой. Все это время кок точил нож, а безумие росло в его глазах, что сильно пугало Хэмпа. Он опасался поворачиваться к коку спиной, а страх наводил помутнение на рассудок. Юнга думал попросить помощи капитана, но, вспомнив о его мнении по поводу жизни, передумал. Страх овладел им настолько, что иногда он думал о суициде и лишь с большим трудом он отказывался от этой затеи. Капитан пытался вовлечь Хэмпа в спор, но тот не поддавался.

В какой-то момент Волк Ларсен снова сказал юнге сесть с ним за стол, а кок будет обслуживать их. И тогда юнга не выдержал: рассказал об инциденте с Томасом. Капитан насмешливо удивился страхам Хэмпа. Напомнил, что тот ведь верит в бессмертие. Так почему боится умереть? Ведь, по убеждениям Хэмфри, душа покинет тело и переродится где-нибудь еще. А если он пока не хочет умирать, почему бы ему не отправить в загробный мир Томаса, ведь тот также бессмертен. Хэмп понял, что от капитана ни сочувствия, ни помощи не будет, и подключил хитрость: решил дать отпор коку тем же методом.

Юнга попросил у Джоносона точило. А у Луиса выменял сгущенку на тесак, столь же устрашающий, как и нож кока. Вместе с Луисом Хэмп привел тесак в надлежащее состояние и спал гораздо спокойнее. Утром кок снова точил нож. Хэмп выбросил золу, а когда вернулся в камбуз, Томас рассказывал изумленному Гаррисону о том, как исполосовал похожим ножом все лицо одному знакомому, который умудрился его обидеть. При рассказе кок несколько раз бросал взгляды на юнгу. Гаррисона позвал Джонсон и тот ушел. Хэмп остался с коком вдвоем. Томас все точил свой нож. Хэмфри сел в угол на ящик, достал тесак и принялся точить его. Кок, к его удивлению, словно ничего не заметил. Так они сидели и точили несколько часов.

О происходящем вскоре узнали все, и немалая часть команды стояла у дверей камбуза, с интересом наблюдая за действием. Затем люди стали раздавать советы. Даже тихий и спокойный охотник Джок Хорнер посоветовал Хэмпу пырнуть кока в живот с использованием «испанского поворота». Лич, чью руку изувечил Томас, просил оставить «и ему кусочек». Капитан, проходя мимо, несколько раз останавливался и не без любопытства поглядывал в их сторону.

С одной стороны, Хэмпу было противно. Кучка трусов: парочка точит ножи, остальные смотрят, некоторые ждут крови и зрелища. С другой стороны, было в этом всем что-то ребяческое и забавное. В конце концов, спустя два часа кок отложил свои принадлежности и протянул руку Хэмпу. Это была победа Томаса, и юнга не хотел до конца мириться с ней, потому не протянул свою в ответ. Но кока особо это не расстроило. Он пригрозил матросам кастрюлей с кипятком и те поспешно разбрелись. До ушей Хэмпа долетело, как один охотник шепнул другому, что конец кока близок, а хозяин камбуза теперь Хэмп. Томас глянул на юнгу, но тот сделал вид, что ничего не слышал. Однако отношение кока к нему вновь переменилось. Вернулся заискивающий тон. Манера обращения к коку у юнги так же изменилась. Хэмп теперь не называл его мистером, выполнял только свою работу, а с Томасом разговаривал грубо. Тесак всегда висел у него на бедре.

Глава десятая: История капитана

С каждым днем Хэмп становился ближе к капитану, насколько может шут приблизиться к королю. Пока Волк Ларсен в настроении, юнга развлекает его беседами. И с каждым днем Хэмфри все больше осознавал, насколько одинок их капитан. Также он понял, что постоянная печаль Волка Ларсена и редкий смех свирепого юмора берут свое начало с корней его расы. Капитан далек от религии и не может найти утешения в ней из-за своего материализма. Когда тоска сжирает его, он выпускает свою сущность для диких, безжалостных выходок. Хэмп бы проникся к нему искренней жалостью, если бы не жестокость этого человека. Несколько дней назад юнга зашел в каюту капитана по делу и увидел, как тот вздрагивает от рыданий, обхватив голову руками. Складывалось впечатление, что Волка Ларсена мучает горе. Юнга тихо вышел. За обедом капитан спрашивал охотников о средстве от головной боли. Но у них такого не было. И этот сильный человек мучился три дня в полном одиночестве, как зверь.

Но сегодня он уже был здоров. Его койка была завалена чертежами, а сам он стоял с циркулем. Завидев юнгу, подозвал того к себе. Продемонстрировал свое изобретение, которое без лишних хлопотных вычислений позволит быстро определить местоположение судна. Хэмп подметил, что капитан силен в математике. Спросил его, где тот учился. Волк Ларсен ответил, что ему пришлось учиться самостоятельно. А потом он развеял радужные представления юнги, заявив, что изобрел это не для того, чтобы избавить будущие поколения от лишней работы. А ради собственной выгоды. Запатентовать свой труд и получить за это приличную сумму, которую будет бессовестно спускать, на что захочет. Юнга лишь беспомощно вздохнул. Заправил койку и немного засмотрелся на увлеченного чертежами капитана.

Волк Ларсен был наделен мужской красотой. Гладко выбритое лицо, четкие черты лица, глаза, цвет которых всегда менялся. Они были зелеными, серыми, лазурными с различной степенью насыщенности. И как упоминал юнга ранее, на лице капитана не было порочности. Можно было сказать, это был человек, лишенный какой-либо совести. Хэмп рассматривал капитана и задавался вопросом: почему этот человек прославился, как жестокий капитан шхуны, в то время, как был способен на гораздо большее? Любопытство юнга не сумел сдержать при себе и завалил капитана вопросами. Почему он ведет столь жалкое существование, когда при такой силе и отсутствии нравственных устоев он мог покорить мир и так далее. Капитан спокойно слушал его, не перебивая. А потом рассказал свою историю.

Волк Ларсен родился в бедной семье, недалеко от залива Норвегии с названием Ромсдаль-фьорд. Тайн в их семье не было, разве что его родители были датчанами, и как они оказались в этом месте — ему неизвестно. В остальном же – бедные, неграмотные люди. Из поколения в поколение они бороздили просторы моря. Капитан хотел закончить на этом, но юнга сказал, что это не все. Есть что-то еще. Волк Ларсен посмотрел на него злобно. Что еще он мог рассказать? О том, как им нечего было есть? Как его братья навсегда уходили в море? Как в десять лет он попал на каботажные судна, где сутками терпел жестокие побои и моральные унижения? Он с удовольствием поубивал бы своих обидчиков. Но к тому моменту, как он вырос, они поумирали. Один был живой и Волк Ларсен оставил его инвалидом.

Также Хэмп узнал, что чтению и письму капитан научился на торговых суднах. К семнадцати годам «дослужился» до старшего матроса и главного задиры. Все, что он знает – он изучил сам, без чьей-либо помощи. Разумеется, обладать жалкой шхуной – жалкое достижение. Но для большего стараний и стремлений мало. Нужна удача, которая не была к нему благосклонна.

После такого откровения Волк Ларсен сказал, что кроме Хэмпа об этом знает лишь его брат. Он промышляет охотой на котиков на своем пароходе «Македония». Скорее всего, они встретятся с ним в Японии. Его брата зовут Смерть Ларсен. В нем так же много зверского, но он абсолютно не образован. И к счастью для него, то есть для Смерти Ларсена, он не способен философствовать и размышлять, так как занят течением жизни. А вот он, Волк Ларсен, допустил ошибку, когда открыл книгу.

Глава одиннадцатая: Философские опыты

«Призрак» держит курс на островок, где команда пополнит запасы пресной воды, прежде чем отправиться дальше. Все готовятся к предстоящей охоте. Рука у Лича выглядит сносно, но шрам, скорее всего, будет. Кок от этого парня постоянно шарахается, помнит про его угрозу. Луис поделился с Хэмпом, что на судне постоянно кто-то нашептывает капитану про членов команды. Нескольким доносчикам уже досталось. Сам Луис переживает за Джонсона, так как тот не прогнется под капитаном.

От Луиса же Ван-Вейден получил подтверждения насчет Смерти Ларсена. Он еще более жуткий тип, чем их капитан. Говорят, на его судне есть пушки, а дела его мутные. Да, высока вероятность, что они столкнутся с братом Волка Ларсена. Нужно быть осторожными. Братья люто ненавидят друг друга. Среди охотников также не прекращаются стычки. Капитан приказал отставить ссоры до окончания дела. А если они сцепятся, он лично убьет победителя.

Кок продолжает угодливо путаться под ногами у Хэмпа. Несмотря на это, юнга опасается кока. Колено его стало лучше, рука, которую сжал капитан, тоже идет на поправку. Однажды капитан позабавил юнгу тем, что тот застал его за чтением Библии. Для Хэмпа это зрелище было диким. Волк Ларсен прочитал вслух отрывок из Экклезиаста, а затем упрекнул юнгу в том, что тот обвиняет его пессимизм и взгляды на жизнь, в то время как мудрец из отрывка мыслил также. Хэмп парировал, что Омар Хайам материализм, который двигал им, превратил в источник радости. Капитан не знал, о ком идет речь, и Хэмп по памяти прочитал ему некоторые четверостишья.

После этого они долго спорили и рассуждали о жизни. Юнгу не удивило, что капитану больше понравился этот отрывок:

«Влетел вопрос: «Зачем на свете ты?» За ним другой: «К чему твои мечты?» О, дайте мне запретного вина — Забыть назойливость их суеты!»

Волк Ларсен был восхищен. Он видел в этом отклик собственного мнения. И вновь стал убеждать Хэмпа, что жизнь – пустая суета, а бессмертие – чушь. Капитан говорил, что юнга все еще боится Томаса. Если тот схватит его за горло – в этот момент капитан своей рукой сдавил горло юнги – то Хэмп позабудет от бессмертии, отчаянно цепляясь за жизнь. Он говорил еще много чего. О том, что Хэмп не видит его, но все же брыкается… Дальше юнга не услышал – потерял сознание. Когда он очнулся, капитан курил сигару и с любопытством смотрел на Хэмпа. Протянул ему стакан и пообещал больше не проводить подобной практики. Так как Хэмфри был в полной власти Волка Ларсена, они вернулись к разговору и говорили еще долго.

Глава двенадцатая: Драки на борту

Сутки на «Призраке» царил хаос. Кок пытался вернуть расположение капитана и донес ему ворчание Джонсона по поводу новоприобретенной, но абсолютно непригодной клеенчатой робы. Хэмп о его недовольстве не знал. Он только закончил подметать пол и беседовал с капитаном о Гамлете, когда вошли Иогансен и Джонсон. Волк Ларсен приказал юнге закрыть дверь на задвижку. Хэмп исполнил приказ. Он ничего не понимал, но успел заметить тревогу в глазах Джонсона.

Когда дверь была заперта, воцарилось минутное молчание. Тишину нарушил капитан, вкрадчиво спросив у Джонсона, знает ли тот, зачем его позвали. После некоторых надменностей Волк Ларсен уточнил, действительно ли матрос недоволен новой робой и вопит об этом на каждом углу? Хэмп обратил внимание, как Иогансен с фингалом под глазом со злобной улыбкой сжимает кулаки. Юнгу кольнуло плохое предчувствие. Капитан между тем продолжал спрашивать. Например, о том, знает ли Джонсон, что ждет того, кто говорит плохо о капитане и его лавке? Матрос ответил утвердительно.

Тогда капитан обратился к юнге с вопросом, что тот думает по этому поводу. Хэмп искренне хотел хотя бы немного обратить гнев на себя и помочь Джонсону. Поэтому он сказал, что матрос лучше капитана. Ведь ему хорошо знакомо благородство, понятия норм морали. Но капитан на провокацию не повелся, а лишь согласно кивнул. А затем заявил, что сейчас продемонстрирует юнге, что случается с благородством, которое тот так восхваляет. В один могучий прыжок капитан оказался около матроса. Тот прикрыл грудь и живот, но ему это не помогло. Первый удар пришелся в грудь. Это было чистое избиение. Матрос пытался защититься, но что он мог против капитана и помощника?

Хэмп не мог этого видеть и попытался сбежать, но капитан догнал его и швырнул обратно. Рявкнул, что для него происходящее – прекрасный способ собрать больше информации о бессмертии. Тем более, чего боится Хэмп с его убеждениями? Максимум, что они сделают – помнут оболочку. Избиение длилось минут десять, но для юнги это была вечность. Лицо Джонсона превратилось в кровавое месиво. Наконец, капитан отдал приказ заканчивать, но помощник не слышал. Тогда капитан толкнул его локтем и Иогансен отлетел, словно пушинка, ударившись головой.

Волк Ларсен приказал Хэмпу открыть дверь. Вместе с помощником капитан выволок тело Джонсона и бросил его к ногам Луиса – товарища Джонсона. Но Луис словно ничего не заметил. А вот поведение Джорджа Лича шокировало всех. Он оттащил Джонсона и как мог обработал раны.

После работы Хэмп вышел на палубу и увидел страшную картину: капитан стоял здесь же, а около него, возле юта, стоял бледный Лич и осыпал Волка Ларсена проклятиями, называя его трусом, убийцей и дьяволом. Хэмп был уверен, что Личу конец. Однако капитан был не в настроении убивать. Он с холодным любопытством смотрел на Джорджа и слушал проклятия. Матросы щемились во все углы. А Волк Ларсен все стоял и слушал кусок материи, устроивший такой мятеж. Слушал с искренним любопытством. Когда Лич начал вопрошать, почему капитан не убьет его, это ведь так просто, появился кок. До этого Томас стоял в дверях камбуза, а теперь вышел якобы выбросить очистки. Но на деле он хотел увидеть убийство. Кок заискивающе улыбнулся капитану, но тот не заметил. Кока это не расстроило. Томас повернулся к Личу и прикрикнул, чтобы тот постыдился так ругаться. Он начал говорить что-то еще, но ярость матроса нашла выход. Кулак Лича врезался в кока, уложив того на пол. Томас несколько раз вставал и тут же был повален обратно. В итоге кок не выдержал и завопил о помощи. Но команда лишь смеялась. Даже Хэмп ликовал. Только капитан был невозмутим. Все с тем же интересом он теперь смотрел на избиение кока. Лич еще долго избивал кока. В итоге, обессилев, он ушел. Томас остался лежать, повизгивая от боли.

На этих происшествиях день не окончился. Чуть позже, два охотника, Смок и Гендерсон, все же сцепились. В кубрике послышались выстрелы. Другие охотники выбежали на палубу, а капитан наоборот, ринулся в гущу событий. Разнял охотников, обоих поколотил за непослушание. А потом, как мог, с помощью Хэмпа, залечивал их нешуточные раны.

Вечер окончился двумя драками. Первая произошла между матросами из-за избиения Джонсона. Вторая – между помощником капитана и одним охотником, который жаловался на храп первого.

Ночь для Хэмпа из-за дня, наполненного тяжелыми происшествиями, была мучительной. Его мучили кошмары и мысли о том, что он привыкает к такой жизни. То, как поступили с коком, было омерзительным, но Хэмп ликовал. Убеждения Волка Ларсена, его доводы, казались юнге все более существенными и правдивыми. Все это пугало Хэмфри Ван-Вейдена.

Глава тринадцатая: История кока

Хэмп несколько дней выполнял свою работу и работу кока. Им остались довольны как капитан, так и члены экипажа. Гаррисон сообщил, что еда вкусная и жиром не отдает. Добавил, что кок, похоже, рубашку не менял с самого отплытия, на что получил подтверждение от Хэмпа. Однако на лечение капитан дал Томасу только три дня. Потом, хромой и почти слепой кок вернулся к обязанностям. Капитан предупредил его, что грязи больше не потерпит. При первом же крене кок не удержался, стал падать, для сохранения равновесия попытался ухватиться за что-нибудь, но рука его встретилась с раскаленной плитой. Томас тут же взвыл. Он сел на угольный ящик, стал баюкать руку. Из глаз его текли слезы, а изо рта доносились слова ненависти. К кому — спрашивать необходимости не было.

Хэмп подумал о том, что этого человека жизнь потрепала достаточно, чтобы он был способен лишь на ненависть. Словно в подтверждение, Томас стал хныкать о своем существовании. Что о нем никто не заботился никогда. Хэмп попытался его утешить, но кок лишь разгорячился. Ведь Хэмп не знал, что такое голод. Всю жизнь его преследовали разные болячки: лихорадка, цинга, воспаление легких, перелом ребер, а теперь еще это все. Примерно час кок завывал, а потом с трудом, но вернулся к работе. Через несколько дней к своим обязанностям вернулся и Джонсон, хотя совсем был плох. И не только физически. Его дух пал. И теперь этот человек также ползал под ногами капитана. Джордж Лич же наоборот, расшагивал, словно тигр. Не скрывал своей лютой неприязни к Волку Ларсену и его помощнику. Лич даже угрожал Иогансену, что разделается с ним. Помощник гавкнул что-то в ответ, а в следующий момент в переборку камбуза вонзился нож. Помощник капитана с шипением выскочил наружу, но Хэмп уже успел убрать нож и позже вернул его Личу.

Хэмп ладил со всей командой. Враждебно к нему никто не относился. Охотники, которых он лечил, уверяли, что не забудут его. Капитана снова одолели головные боли. Он даже позвал юнгу и слушался его, но боль не утихла. Тогда Хэмп посоветовал ему не пить и не курить. Луис утверждал, что это бог так наказывает капитана, и это только начало. Однако нет. Кок все еще ненавидел Хэмпа. Придумал для этого даже новую причину. Теперь он ненавидел юнгу за то, что тот родился в хороших условиях.

Как-то Хэмфри вновь разговорились с Луисом о пустяках. Луис снова заявил, что беды еще будут, будут жертвы. Но только не он в их числе. Он спустя год вернется к матери. Чуть позже к юнге подошел кок и спросил, о чем они говорили. Когда услышал ответ, уныло сказал, что у него матери не было.

Глава четырнадцатая: Мятеж

Хэмп скучал по матери и сестрам. Раньше их общество ему надоедало, он стремился избавиться от него. Но теперь он отдал бы все, чтобы снова почувствовать их опеку. Воспоминания о родных людях заставили юнгу задаться вопросом: а где матери его новых товарищей? Этих одичавших мужланов, которые были бы мягче и человечнее при наличии рядом женщины. Иногда Хэмпу не верилось, что члены экипажа были рождены так же, как и он. Их дни утопали в злобе, и ему не верилось в это природное сходство между ними.

Под влиянием таких мыслей Хэмп вечером разговорился с Иогансеном. Спросил его о матери. Выяснилось, что помощнику капитана тридцать восемь лет и двадцать из них он не был дома. Мать Иогансена еще жива. Но писал он ей последний раз десять лет назад. Потому что не знает, что написать. Обещания вернуться через год? Но они ложные. Постоянно что-то происходит и планы меняются. Вот наймется на парусное судно, подзаработает – и тогда домой. И больше его матери не придется работать. Да, у них на родине работают до конца своих дней, потому и живут они долго. Лично он проживет минимум до ста. Этот разговор Хэмп запомнил навсегда. Эти слова были последними, какие он услышал от помощника капитана.

Этим же вечером Хэмп решил спать на палубе, так как в каюте слишком душно. Проходя мимо Гаррисона, юнга заметил, что тот сильно отклонился от курса. Желая спасти его от неприятностей, Хэмп указал ему на это. От юнги не укрылось, что матрос словно чем-то встревожен. Но он не придал этому значения и отправился было спать, как заметил, что за борт ухватилась одна рука, потом вторая. Хэмп замер. Спустя несколько секунд появилась голова, и юнга понял, что это капитан. Волк Ларсен одним движением оказался на палубе. Его голова кровоточила, по щеке струилась кровь. Взглянув в глаза капитану, Хэмп прочел в них «смерть» и невольно отступил.

Капитан тихим голосом остановил его и спросил, где помощник. Юнга пожал плечами. С этим же вопросом Волк Ларсен обратился к Гаррисону. Тот уже был спокоен и ответил, что Иогансен не так давно прошел на бак. Капитан сказал, что шел туда же, однако откуда он вернулся, Гаррисон и сам заметил. Хэмфри предложил сбегать посмотреть помощника в кубрике. Но Волк Ларсен позвал его с собой, сообщив, что в кубрике помощника не будет. На полубаке спали несколько матросов. В хорошую погоду они имели на это право, если несли вахту. Капитан перевернул их и спросил, кто из них сигнальщик. Тот спать права не имел. Когда сигнальщик отозвался и стал рассыпаться в извинениях, капитан перебил его, поинтересовавшись, не видел ли тот чего странного.

Не получив положительного ответа, капитан развернулся и пошел прочь, оставив изумленного сигнальщика. Хэмп и капитан отправились в кубрик. Волк Ларсен предупредил его быть тише. Юнга не понимал, что происходит, однако чувствовал: быть беде. Капитан точно не сам прыгнул за борт и голову не сам себе расшиб. А теперь они не могут найти помощника. Матросский кубрик юнга посещал впервые. И был шокирован тем, что в таком маленьком помещении ели и спали двенадцать человек. Судя по всему, капитан хотел убедиться, действительно ли спящие спали. Он дал лампу юнге, а сам подошел к матросу по прозвищу Уфти-Уфти, взял его за руку и стал считать пульс. Из-за этого тот проснулся, тихо и спокойно. Капитан подал ему знак не шуметь и направился к Луису. Тот тоже спал, хоть и беспокойным сном. Следующая койка принадлежала Личу и Джонсону. На верхней – Лич, на нижней – Джонсон. Капитан склонился над Джонсоном, а Хэмп заметил, что Лич не спит. В следующее мгновение лампу выбили из рук юнги, кубрик погрузился во мрак. Дальше Лич прыгнул на капитана, оба взревели, как звери. Хэмп наконец понял, что угодливое отношение Джонсона – притворство. Капитан попал в западню, в которой участвовали не только эти двое матросов. Хэмпа сбили с ног, но он сумел взобраться на одну из коек. Капитану приходилось туго: он боролся сразу с семерыми. Однако в какой-то степени большое количество противников сыграло ему на руку. Они мешали друг другу, и Волк Ларсен сумел ползком пробраться к трапу и вскарабкаться наверх, несмотря на то, что его тянуло вниз не одно тело. К этому моменту над ними появился еще один член экипажа с лампой и юнга не только слышал, но и видел происходящее. Стоявший наверху Лэтимэр протянул руку капитану и помог ему взобраться. После чего Вол Ларсен захлопнул люк, оставив матросов и юнгу в темноте.

Глава пятнадцатая: Новая должность

Матросы в кубрике стали подниматься. Отыскали лампу, зажгли. Уфти-Уфти вправил сустав вывихнутого пальца Парсона. У кого-то были разбиты костяшки, у кого-то не хватало зубов. Когда все немного отдышались, Джонсон спросил, как капитан смог уйти. Лич на это воскликнул, что Волк Ларсен – дьявол. В глазах парня блестели слезы отчаяния. Теперь у матросов была проблема: капитану только по одному их виду не стоило труда узнать, кто участвовал в веселье. Один из матросов, который в драку не лез, торжествовал, что ему ничего не будет.

Дальше матросы разрабатывали план: что и как говорить, чтобы сильно не досталось. Пришли к выводу, что можно сказать: спутали с помощником. Другие скажут, что проснулись от шума и получили по зубам за любопытство. Только Лич и Джонсон молчали. Они точно были обречены. Лич не выдержал. Разразился проклятиями на матросов, что они не добили капитана. Теперь ему и Джонсону отдуваться за все с лихвой. А им бояться особо нечего. Их капитан не убьет. Потому что кто тогда будет работать? А Хэмп сидел и думал, как быть ему. Матросы пока не подозревали о его присутствии. А он услышал многое. Додумать он не успел. Сверху послышался голос Лэтимера, который позвал его. Матросы сначала сказали, что Хэмпа нет, но тот отозвался и они шокировано, со страхом и злобой, взглянули на него. Хэмп крикнул, что идет. Один из матросов хотел не остановить его, но Лич приказал ему пропустить Хэмпа. Его пропустили. На трапе юнга повернулся и сказал, что был глух и слеп. Лич ему верил. Окровавленный капитан ждал юнгу в каюте, чтобы тот подлечил его.

Хэмп невольно засмотрелся на капитана. Он замечал развитую мускулатуру матросов. Но они были несимметричны. Одна часть тела развита лучше, другая – хуже. Это бросалось в глаза. Капитан же был воплощением мужественности. Его тело было идеальным. Волк Ларсен заметил, что юнга рассматривает его. Хэмп похвалил его. Капитан сказал, что он того же мнения и поинтересовался, к чему бы ему такое тело? Хэмп было заикнулся о предназначении, но капитан перебил его словом «приспособленность». Приспособленность рвать лучше других. Вот и все. Хэмп не стал с ним спорить, под сильным впечатлением от увиденного.

Юнга довольно неплохо справился с уходом за капитаном. Зашил рану на голове, перебинтовал, где нужно. Вообще серьезных повреждений особо не было. По большей части царапины и ссадины. И разодранная икра. Как сказал ему капитан, это один из матросов вцепился зубами ему в ногу.

Неожиданно капитан сказал, что Хэмп довольно толковый и теперь он – его помощник. Жалование в семьдесят пять долларов и почтительное отношение ему обеспечено. Юнга пытался возразить, но капитан только улыбнулся. Хэмп сказал об отсутствии опыта и знаний, но и это не являлось помехой. Тогда Хэмп вовсе закричал, что не нужна ему эта должность на адской посудине. Капитан переменился в лице, в глазах появился холод. Он пожелал доброй ночи, добавив «мистер Ван-Вейден». Хэмп не смог ему противиться.

Глава шестнадцатая: Конфликт Волка и матросов

Новая должность Хэмпа особо не радовала, но о мытье посуде он мог больше не думать. Он еще многого не знал об особенностях оснастки судна. Но матросы относились к этому с пониманием, и как могли обучали его. Охотники нового помощника всерьез не воспринимали. Однако капитан следил, чтобы к Хэмфри относились уважительно. К нему обращались только на «мистер Ван-Вейден». И только Волк Ларсен продолжал называть его Хэмпом, если беседа была неофициальной.

Однажды капитан похвалил его, сказав, что Хэмп теперь сам стоит на своих двоих и не нуждается в отцовском попечительстве. Одним словом, Хэмп все же стал гордиться своими успехами и не подозревал, что многие беды ждут впереди.

У остальной команды жизнь шла по-прежнему. Матросам, которые покусились на жизнь капитана, тот сутками не давал покоя, умудряясь разными способами отравить им существование. Не всегда издевательства сводились к грубой силе. Нередко Волк Ларсен использовал хитрость и смекалку. Это были мелкие пакости, и тем не менее, они давили на и без того поломанную психику подчиненных. Разумеется, большую часть внимания капитан уделял Джонсону и Личу. На них он спускал всю свою ярость. В глазах Джонсона все чаще виднелась тоска. А Лич не сдавался. Он приходил в непокорную едва сдерживаемую ярость лишь при одном виде капитана. Эти двое с удовольствием убили бы Волка Ларсена, но тот был опытен, осторожен и хитер.

Случались и драки между капитаном и Личем. Иногда ее начинал Волк Ларсен, демонстрируя матросу свою мощь, но тот давал отпор. А порой на капитана бросался Лич. В любом случае, как только они сталкивались, начиналась бойня. Лич даже один раз умудрился схватить дробовик в кубрике охотников, но один из них успел остановить его.

Хэмп часто задумывался о причине, по которой капитан не убьет матроса. Но Волк Ларсен лишь рассмеялся, когда помощник не выдержал и спросил его об этом. Капитан сказал, что наслаждается тем, что доводит Лича до бешенства. Да и Лич благодаря этому живет по полной, ведь у него есть цель и надежда на ее достижение. Хэмфри обличил капитана в низости, но тот парировал тем, что Ван-Вейден еще более низок. Ведь Хэмп изменяет своим же идеалам. В страхе за собственную шкуру он идет на сделку с совестью. А если бы был верен себе, то давно объединился бы с этими двумя. Хэмп подумал, что капитан прав. Что ему бы убить это чудовище, очистить мир от гнили хоть немного. Об этом Хэмп думал ночами.

В ночные вахты, когда капитан находился внизу, его помощник часто говорил с Джонсоном и Личем. Оба они были подавлены и сломлены. В какой-то момент Лич обратился к нему с просьбой не вмешиваться и тогда, возможно, он сможет им помочь.

Следующим днем капитан избил обоих, а затем изрек пророчество. Сказал, что Лича убьет однажды, а Джонсон сам с собой покончит. Когда «Призрак» бросил якорь, Хэмп стал надеяться, что Джонсону и Личу удастся сбежать. Но капитан выбрал удачное для своего надзора место. Сбежать у них и шанса не было. Они и не пытались.

Зато Гаррисон и Келли решили испытать судьбу. Перед обедом они на своей шлюпке резко сменили курс в надежде обогнуть мыс, за которым было спасение. И тут Хэмп понял, что два охотника – Гендерсон и Смок – не без дела ходили по палубе. Охотники достали винтовки и начали стрелять по беглецам. Специально мимо, но с каждым разом все ближе. Затем выстрелами уничтожили весла матросов. Их таскало по волнам, пока вторая шлюпка, посланная за ними, не доставила их обратно на судно. Вечером снялись с якоря.

Впереди ждали несколько месяцев охоты на котиков. На «Призраке» преобладало всеобщее подавленное настроение. Неудавшиеся беглецы так и вовсе пребывали в диком отчаянии. Хэмп заметил Джонсона, растянувшегося на носу, и, вспомнив слова капитана, испугался за него. Но тут помощника отвлек Лич. Матрос попросил его, чтобы тот передал его отцу извинения и пожелания беречь себя. Хэмп кивнул, но сказал, что они вместе навестят отца Лича. Тот ответил, что хотел бы этого, да не верит в это. Капитан убьет его. И лучше бы он не медлил. Хэмфри и сам начал желать, чтобы неизбежное свершилось. И к своему ужасу осознал, что начинает поддаваться идеям капитана.

Глава семнадцатая: Охота и буря

Хотя на судне властвовало похоронное настроение, ничего страшного еще не произошло. Экипаж наткнулся на огромное стадо котиков. Началась жестокая охота ради шкур, которые потом будут носить на себе женщины. Хэмп должен был подсчитывать шкуры и следить за качеством выполняемой работы. С одной стороны, горы трупов несчастных животных и окровавленная палуба раздражали его. А с другой – ему нравилось руководить таким количеством подопечных. Хэмп понимал, что прежним ему больше не стать. Он безвозвратно изменился. Более того, капитан все же в чем-то повлиял на него. Показал ему реальный мир.

С самого начала охоты Хэмфри проводил гораздо больше времени с капитаном. Хотя и им работы хватало. Они должны были следить за шлюпками и направлять шхуну в подветренную сторону, чтобы в случае чего крайняя шлюпка могла без проблем подойти к «Призраку». Вдвоем справляться с таким мощным судном было нелегко, но Хэмп быстро освоился. Одним тихим днем, когда шлюпки отправились за очередной добычей, ветер внезапно стих. Капитан напрягся. Сказал, что если шторм придет с востока, их отнесет от шлюпок и они потеряют много людей. В полдень стало невероятно жарко, что так же не предвещало ничего хорошего. Постепенно небо на востоке затянули почти черные тучи. Капитан сказал, что будет сильная буря, и приказал помощнику отдать топселя. Они скоро пообедали, и Хэмп подметил, что капитан, словно в предвкушении яростной схватки с самой природой. В два часа небо все было в тучах. Вокруг стояла практически мертвая тишина, которая предвещала много шума и движения. Капитан позвал кока, отдал ему и помощнику распоряжения и направился к штурвалу. Когда Хэмп закончил с указаниями, Волк Ларсен на час передал ему штурвал, а затем приказал взобраться наверх и выискивать шлюпки.

Спустя час Ван-Вейден увидел впереди пятнышко и подал знак капитану. Тот понял и сменил курс. Пятнышко приближалось очень быстро. Капитан позвал его вниз и объяснил, как положить шхуну в дреф. Затем сказал, что начнется ад, но Хэмп не должен пугаться, а продолжать заниматься делом и следить, чтобы Томас стоял у фока-шкота. Шлюпка то скрывалась за высокими волнами, то вновь появлялась в поле зрения. В какой-то момент, Хэмп из-за неопытности повернулся лицом к ветру и стал задыхаться. «Призрак» накренился, и помощник смог перевести дух. И тут он увидел волну прямо над головой. В следующую секунду Ван-Вейдена смыло волной. Он даже испугался, что затеряется в море. Но его мотало по палубе. А мысль о том, что он должен выполнить приказ капитана: вынести кливер на ветер, не покидала его. Воображение рисовало Хэмпу, как Волк Ларсен стоит у штурвала в этом безумии, и его дух сражается с силой стихий. Хэмпа несколько раз обо что-то ударило. Но в итоге он поднялся и отправился выполнять приказ, не задержавшись у скорчившегося на палубе кока. Природа буйствовала, метала и рвала судно, но капитан ведь предупреждал об этом. Ван-Вейден увидел, как тот выбирал гроташкот. Увиденное придало помощнику сил. Он бросился к кливеру. Справлялся, как мог, когда к нему подошел на подмогу капитан. Когда они закончили с кливером, Хэмп успел заметить, что «Призрак» хоть и потерпел некоторые разрушения, но все еще вполне мог бороться.

Теперь можно было заняться шлюпками. Капитан уже готовил тали. Волны поднимали то шлюпку, то «Призрака». Хэмп опасался, что судно уничтожит мелкое суденышко, но обошлось. Слаженная работа позволила перебраться троим людям на судно. Шлюпку тоже успели подобрать. На ней прибыли Уфти-Уфти, Келли и Керфут с размозженным пальцем. Но палец охотника не волновал. Он с готовностью приступил к приказам капитана. Спустя некоторое время они обнаружили еще одну шлюпку с Луисом, Хорнером и Джонсоном. Их спасение было так же успешным. Следующей они обнаружили шлюпку Гендерсона. Он, Холиок и Вильям были мертвы, но капитан был намерен вернуть шлюпку. Охотники пытались остановить его, но тщетно. Опасность его не пугала.

Судно, управляемое капитаном, стало поворачивать и палубу затопило. Хэммпа снесло волной, и он затерялся бы в море, если бы Джонсон не успел схватить его. Келли же не повезло. Уже стемнело, но капитан упорно продолжал охотиться за шлюпкой. Когда все кончилось, Хэмп свалился на месте без сил. Кока достали из-под полубака и утащили в кают-компанию. Тогда Хэмп заметил, что камбуза больше нет. Все собрались в кают-компании, даже матросы, чтобы выпить кофе и перекусить. Когда с нехитрым ужином было покончено, капитан сказал всем без исключения ложиться спать. В сигнальщике нет необходимости, так как в случае нападения они все равно не смогут уйти. Хэмп и капитан отрезали поврежденный палец Керфута, рану зашили. Кок рядом жаловался на боль в ребрах. Его осмотрели и выяснили, что три ребра сломаны. Но его лечение было отложено, так как нужно было хоть немного почитать о переломах.

Перед тем, как лечь, Хэмфри сказал, что не стоило из-за шлюпки жертвовать Келли. Капитан ответил, что тот сам ничего не стоил и пожелал доброй ночи. Хэмп думал, что не сможет уснуть из-за перенесенных испытаний и переживаний о ненайденных шлюпках. Но моментально уснул, как только лег. «Призрак» один продолжал сражаться с бурей.

Глава восемнадцатая: Побег и женщина на борту

Следующим днем капитан и его помощник подлечили кока. Шторм стихал. Когда с Томасом закончили, Волк Ларсен направил судно к западу, пока команда чинила шлюпки. Время от времени «Призрак» встречался с промысловыми шхунами. Они так же искали свои шлюпки и подбирали чужие. Две лодки капитана обнаружились на «Сиско». С «Сан-Диего» забрали Нилсона, Лича и Смока. В итоге потеря состояла из команды Гендерсона и Келли. Экипаж вернулся к охоте, следуя на север, где встречался опасный туман. Капитан помнил, что у него не хватает шлюпки. Поэтому, когда появилась возможность, он подобрал отбившуюся от своей шхуну и вынудил ее команду работать на себя. А когда судно этой команды проходило мимо, экипажу не позволили вернуться назад. Кок вскоре вернулся к своим обязанностям.

Джонсону и Личу теперь жилось совсем худо. Они знали, что умрут после сезона охоты. В прочем, остальным членам жилось не особо лучше. Волк Ларсен зверствовал и заставлял их трудиться до потери сознания. Разве что Хэмп с ним более-менее ладил. Но помощник все чаще задумывался об убийстве капитана. Однако не мог представить себе этого сильного человека мертвым.

Когда случалась непогода, Волк Ларсен сам выбирался на охоту. Такая опасность его лишь раззадоривала. В один ясный день капитана снова стали мучить головные боли. Он валялся в каюте. Всем заправлял Хэмп. Когда Волку Ларсену стало лучше, они чуть не попали в тайфун, но капитан сумел увести судно на юг. После того, как тайфун стих, «Призрак» наткнулся на еще одно стадо котиков, и охота возобновилась.

Тем вечером к Ван-Вейдену зашел Лич и спросил, в какой стороне Иокогама. Помощник капитана понял причину вопроса и поспешно указал направление. Матрос поблагодарил Хэмпа, а утром экипаж не досчитался шлюпки, Джонсона с Личем, их личных вещей и кое-каких припасов. Капитан был в ярости. Бросился в погоню и сам высматривал беглецов, прекрасно осознавая симпатию Хэмпа к ним.

На третий день погони Смок крикнул, что видит шлюпку. Сердце Хэмпа упало. Он уже всерьез думал взять ружье, как услышал, что на шлюпке пять человек. Хэмп вернулся на палубу. На «Призраке» поднялся ажиотаж, так как одним из пассажиров шлюпки была женщина. Ван-Вейден увидел ее, только когда шлюпка оказалась совсем близко. Когда женщина оказалась на палубе и приветливо улыбнулась, помощник капитана понял, насколько он отвык от женщин и от подобных улыбок. От разглядывания новоприбывшей его отвлек капитан, приказав сопроводить даму вниз и обеспечить ей достойный прием в свободной каюте. Когда Хэмп выполнял приказ, то испытывал робость и неловкость. Его пугала хрупкость этого необычного для него сейчас существа. Мод Брустер, так звали женщину, сообщила, что он чрезмерно хлопочет над ней. А затем поинтересовалась: правда ли, что вечером они будут в порту? Хэмп не смог ей соврать. Сказал, что если бы был другой капитан, так бы и было. Мод не поняла его. Хэмп ответил, что сам до конца не уверен, но их капитан жесток и не предсказуем, поэтому он лишь пытается предупредить ее. Мод больше не стала ни о чем спрашивать и довольно быстро уснула.

Глава девятнадцатая: Отчаянная погоня

Хэмп поднялся на палубу и увидел, что они нагоняют шлюпку беглецов. Луис поделился с ним, что они все равно не сумели бы достичь берега из-за очередного предстоящего шторма. Капитан разговаривал со спасенными мужчинами. Затем подошел к помощнику и сообщил, что это механик и смазчики. Но он сделает из них матросов. Поинтересовался состоянием женщины. Хэмп пожал плечами. Капитан спросил об ее имени, но тот снова лишь пожал плечами и добавил, что женщина спит. Капитан хмыкнул. От него Хэмп узнал, что эти люди с почтового парохода. Дни этого корыта и так были сочтены. Шторм просто его добил. Четыре дня спасенные катались в своей лодочке по волнам. Хэмп чуть не спросил, доставит ли капитан их до берега, но вовремя сдержался. Вместо этого решил узнать о дальнейшей судьбе Лича и Джонсона. Волк Ларсен ответил, что пока не знает. Ведь теперь у него хватает людей. Тогда Хэмп смело предложил ему подобрать беглецов и обходиться с ними мягче. Все же это капитан виноват в их поведении. А если он будет продолжать издеваться над ними, Хэмп убьет его. Капитан восхитился и заявил, что такой Ван-Вейден ему по душе.

Неожиданно тон капитана переменился, и он спросил помощника, верит ли тот в силу слова. Хэмп ответил, что да. Капитан предложил соглашение: он и пальцем не тронет беглецов, а Хэмп не предпринимает попыток убить его. Они скрепили договор рукопожатием. Хэмпу при этом показалось, что в глазах Волка Ларсена он увидел издевку. Наконец, «Призрак» догнал шлюпку, та потихоньку тонула. Джордж вычерпывал воду. Капитан подал знак, судно сменило курс и пронеслось мимо шлюпки. Началась странная игра. Капитан то уходил вперед, то ложился в дрейф. Но стоило шлюпке начать нагонять «Призрак», как тот снова мчался вперед.

Луис тихо поделился с Хэмпом, что беглецам, наверное, сейчас тошно. Ван-Вейден возразил, что капитан скоро подберет их, просто преподает урок. Луис в сомнении посмотрел на него и спросил, правда ли тот верит в это. Хэмп ответил, что да. Луис же сказал, что уже ничего не знает, кроме одного: он опасается за свою жизнь. Хэмп назвал его трусом, но тот парировал, упомянув малоизвестную женщину.

Вскоре капитан приказал Ван-Вейдену убрать топселя и тот успокоился. Но опять, стоило беглецам приблизиться, капитан увеличивал расстояние. Это продолжалось снова и снова. Пока не начался шторм, и лодка не пропала из поля зрения. Хэмпу показалось, что он видел ее дно. Матросы толпились на палубе и были мрачны. Охотники вернулись к анекдотам. А подобранные мужчины ужаснулись произошедшему. Хэмп спросил капитана о договоре. Волк Ларсен ехидно подметил, что свое слово он сдержал: и пальцем не тронул беглецов.

Глава двадцатая: Женщина в плену у «Призрака»

Больше никаких происшествий в этот день не было. Механика и смазчиков распределили по шлюпкам для охоты. Они вяло пытались сопротивляться, но опасались активно бунтовать после увиденного и услышанного. Мод все спала. Вышла только следующим утром. Хэмп хотел наказать подавать ей еду отдельно, но капитан заявил, что она такой же человек и будет есть со всеми. Появление Мод заставило охотников замолчать. Капитан говорил мало, но не и-за смущения. Смущения или робости он не испытывал. Его разбирало любопытство. Мод была интересна ему, как женщина невиданной ранее породы.

Хэмп тоже ее рассматривал, но в отличие от капитана, явно робел. Мод неожиданно спросила о скорости их пребывания в Иокогаму. Капитан ответил, что это произойдет минимум через три месяца, когда охота кончится. Женщина была шокирована. Сказала, что слышала о том, что до берега меньше суток. И что у них нет права держать их насильно. Волк Ларсен ответил, что с вопросом о праве ей стоит обратиться к Хэмпу. Мод посмотрела на помощника. К тому моменту он понял, что лучше сохранять нейтралитет. Сказал, что ему жаль, если у нее там срочные дела. Однако, если цель ее прибытия – поправить здоровье, то на «Призраке» это произойдет быстрее и надежнее. После сказанного он не выдержал ее взгляда и отвел глаза. Капитан рассмеялся и сказал, что подтверждение этих слов – сам Хэмп. Каким он был и каким стал – разные люди.

Волк Ларсен обратился к Керфуту за подтверждением своих слов, но тот был этим столь шокирован, что лишь мычал. Капитан продолжал ехидно нахваливать своего помощника. Сказал, что тот многому научился, даже стоять на своих ногах. Хэмп вставил, что пинать ногами он еще не освоился. На это капитан сухо бросил, что все впереди. И рассыпался в сказках о том, какой экипаж гостеприимный. Хэмп и здесь не сдержался, добавив, что команда настолько гостеприимна, что позволяет чистить овощи и и ощущать хватку руки на горле. Капитан продолжал издеваться, охотники гоготали. А Хэмп смотрел на Мод и понимал, насколько он сам одичал. Даже его внешний вид говорил об этом: тесак на поясе, густая борода, рукав куртки разодран, на вороте робы не достает пуговиц. Сама женщина же пару раз кинула на Хэмпа взгляд, полный сочувствия и дико боялась за свою судьбу. Мод спросила капитана, возможно ли ей пересесть на встречное судно. Тот ответил «нет». Тогда она сказала, что у нее и одежды с собой нет. На это у Волка Ларсена так же был ответ: у них есть иголки с нитками и более-менее приличные тряпки они ей найдут, чтобы она пошила себе наряд. По ее кривой ухмылке капитан понял, что с шитье – дело для нее далекое.

Знакомые Хэмпу насмешки посыпались уже на нее. Где работает? Сколько зарабатывает? Мод какое-то время подыгрывала капитану, а потом всех огорошила тем, что ее годовой доход составляет примерно тысячу восемьсот долларов. А когда капитан спросил о ее деятельности, а она ответила, до Хэмпа дошло, кто она такая. Она его тоже узнала. Они не были знакомы лично, но знали о существовании друг друга. Она – писательница, он же писал рецензии, в том числе на ее томик. Они разговорились о былом, совершенно позабыв обо всех остальных. Постепенно все разошлись, остался только капитан. Но увлеченные беседой его не замечали. Хэмп словно почувствовал, а не вспомнил, что тот рядом и резко умолк. Волк Ларсен рассмеялся ледяным смехом и попросил не обращать на него внимания. Однако красноречие уже улетучилось.

Глава двадцать первая: Морские развлечения

Капитан был огорчен тем, что Хэмп и Мод его не замечали, и ему нужно было дать выход своей злости. Жертвой стал кок. Он так и не исправился: рубаху не менял, кухня утопала в грязи. Капитан напомнил ему о предупреждении и позвал несколько матросов. Кок побледнел, выскочил и стал метаться по палубе. Команду это лишь раззадорило и насмешило. Началась погоня. Охотники в предвкушении зрелища вышли на палубу. Кок демонстрировал невероятную ловкость и хитрость, постоянно увиливая от преследователей. Ужас овладел им полностью. Томас знал, что расправой будет купание в ледяной воде, а здоровье его крепким нельзя было назвать. Наконец, кока поймали. Прикрепили его к тросу и стали опускать за борт. Утонуть он не мог, но Хэмпу все равно было его жаль.

Пока длилось представление, помощник совсем забыл про Мод. Она тем временем подошла к нему и поинтересовалась, что здесь происходит. Хэмп посоветовал ей узнать у капитана. Она хотела так и сделать, но наткнулась на Уфти-Уфти, спросила у него, но он словно не слышал. Оказалось, он заметил акулу. Капитан приказал вытаскивать кока и сам активно в этом участвовал. Его вытащили на палубу, но акула все же успела откусить ему правую ступню. Мод с ужасом смотрела на капитана. Волк Ларсен холодно заметил, что такие вот у мужчин развлечения. В этот момент кок, обнаружив пропажу, подполз к нему и впился зубами капитану в ногу. Волк Ларсен нагнулся и спокойно сдавливал шею кока, пока тот не разжал челюсти.

На лице Мод красовалось отвращение к капитану. Волк Ларсен приказал Хэмпу принести турникет. Помощник замешкался, переживая за женщину. Она успокоила его взглядом, и он отправился выполнять приказ. Когда Хэмп вернулся, капитан предоставил ему двоих матросов, и они начали проводить некоторые хирургические манипуляции. Капитан тем временем решил отомстить акуле. Ее поймали, рычагами разжали челюсти и вставили в пасть острый кол. Затем выпустили обратно в море, обрекая на голодную смерть.

Глава двадцать вторая: Воспитание Мод

Десять минут Хэмп смотрел, как бледная Мод говорит с механиком. Потом она направилась в сторону помощника. Они отошли в сторону, и когда тот удостоверился, что их не слушают, спросил, в чем дело. Мод сообщила, что может поверить в несчастный случай, подразумевая происшествие с акулой. Однако правда ли то, что двоих человек утопили, пока она спала? Хэмп не стал ей врать. Она не могла поверить, что он допустил подобное. Хэмп напомнил, что она новенькая и понятия не имеет о местных законах. Честь и благородство на «Призраке» не водятся. Волк Ларсен – монстр, а он, Хэмп, его раб. Только по доброй воле капитана он еще жив и относительно здоров. Мод молчала. Хэмп продолжил, что одержать верх над капитаном с помощью силы нереально. Поэтому нужно использовать хитрость. И попросил ее не поддерживать его при очередных унижениях, а так же предупредил, что и он не сможет ей оказать постоянную прямую поддержку.

Хэмп заметил, что капитан стал поглядывать на них. И принялся убеждать женщину, чтобы та не провоцировала капитана и вела себя пока что смирно. Его напряженность насторожили и убедили ее. Но лгать она не хотела, о чем практически воскликнула. Капитан направился к ним. Отчаяние захлестнуло Хэмпа. Он быстро сообщил ей, что прошлый опыт ничего не стоит. А когда Волк Ларсен оказался совсем близко, помощник резко сменил тему на стихи. Мод подхватила его игру. Капитан отправил Хэмпа к коку. Проведав того, помощник не спешил с возвращением на палубу. А когда вышел, с облегчением заметил, что Мод все же приняла правила игры и о чем-то болтала с Волком Ларсеном.

Глава двадцать третья: Любовный треугольник

«Призрак» летел к северу, прямо к котикам. Кругом был туман, охота представляла угрозу, но не прекращалась. Захваченная команда другого судна использовала туман и успешно сбежала. Позже выяснилось, что на свое судно они сумели вернуться. Хэмп так же планировал бежать, но пока не знал, как именно. Одно он понимал: он заберет с собой Мод. Его пугало ее положение на судне, более того, он был ею очарован. В своих мыслях он сравнивал ее с хрупкой фарфоровой статуэткой. Хэмфри частенько наблюдал за совместными прогулками Мод и капитана. Сегодня именно она завершила прогулку. Ван-Вейден заметил тревогу на ее лице. И скоро понял причину ее волнения. В глазах капитана читалось желание. Хэмп испугался. Страх рос, а вместе с ним и понимание того, что он влюбляется в Мод.

Когда Хэмп снова взглянул на капитана, тот уже взял верх над своим желанием. В глаза вернулся холод. Волк Ларсен поклонился и ушел. Девушка пожаловалась помощнику, что ей страшно. Он как мог, утешил ее. Мод благодарно улыбнулась Хэмпу и ушла, а он еще долго думал о нагрянувших чувствах.

Глава двадцать четвертая: Смерть Ларсен

События следующих сорока часов навсегда запомнились Хэмпу. В полдень капитан предложил охотникам есть в своем кубрике. Все из-за Хорнера и Смока, которые стали оказывать знаки внимания девушке. Ей было все равно, а вот капитану определенно это не понравилось. Прочие охотники попали «за компанию». Смок хотел что-то сказать, но капитан заметил это. Охотник передумал, но Волк Ларсен подстрекнул его. Тогда охотник начал ловко юлить, ставя капитана в неудобное положение, чем разъярил его. Но присутствие Мод не позволяло капитану пустить в ход кулаки, о чем Смок знал.

Внезапно с палубы донесся крик, что на горизонте виден дым. Охотники подумали на русский крейсер и струсили, кидая взгляды на капитана. Тот славился своим браконьерством за пределами границы. Капитан же усмехнулся и сообщил, что уверен в том, что впереди «Македония». И добавил, что впереди стычка с его братом. Обед прошел сравнительно гладко. Капитан подшучивал над Хэмпом и тот еле держался в припадке ярости. После обеда все вышли на палубу. Возможность того, что впереди Смерть Ларсен взбудоражила всех. Но про охоту никто не забыл. Шлюпки были спущены, команды отправились в разные стороны. А дым все приближался. Глядя в бинокль, Хэмп сумел прочесть название. Это действительно была «Македония».

Мод поинтересовалась, где же обещанная стычка, а капитан после недолгой перепалки пообещал, что ждать недолго. Он оказался прав. Пароход прошел немного вперед и спустил свои шлюпки, чем испортил охоту экипажу «Призрака», так как котики оказались отрезанными экипажем «Македонии». Поэтому команда Волка Ларсена была вынуждена вернуться на борт. Когда весь экипаж вернулся, капитан разговорился с Мод и Хэмпом о глупости сентиментальности, вере и любви. Также он признался, что и ему не чуждо мечтать и пребывать в иллюзиях. И несмотря на то, что разум твердит ему о фальши этих вещей, Волк Ларсен осознает, что они приносят наслаждение, от которого сложно отказаться. Капитан долго рассуждал, чем навлек на себя тоску. А Хэмп подумал о том, что такова участь любого материалиста.

Глава двадцать пятая: Кража команды

Утром капитан спросил Хэмпа, поднимался ли тот на палубу и какая сегодня погода. Затем спросил о тумане и «Македонии». День был ясным, туман скрывал за собой северную часть. А судно Смерти Ларсена не было видно. От последней новости лицо капитана вытянулось от разочарования. Но вскоре снова раздался крик о дыме впереди и капитан просиял. Вскочил, отправился к охотникам. Хэмп не смог разобрать его слов, но чтобы тот не говорил, встретили его слова воодушевленным ревом. Мод и Хэмп вышли на палубу, где царило оживление. Для охоты на котиков винтовки не использовали, но сегодня команды прихватили и их с собой. Хэмп подметил, что экипаж ухмыляется, кидая взгляды на дымок «Македонии». Шлюпки быстро спустили на воду. Смерть Ларсен, судя по всему, планировал повторить маневр. Хэмп спросил капитана о его планах, но получил грубый ответ, что узнает обо всем в свое время. Разве что Волк Ларсен добавил, что «подметать» море теперь будет его экипаж.

Хэмп отправился проведать кока и раненого матроса. Матрос был весел, чего нельзя было сказать о Томасе. Помощник попытался подбодрить бедолагу, но кок лишь сказал, что не успокоится, пока капитан не умрет. Хэмфри вернулся на палубу и застал капитана у штурвала с биноклем. Также он подметил, что их шлюпки нагоняют неприятельские. Капитан пустил «Призрак» полным ходом к ближайшей шлюпке брата, подобрал ее и пригласил команду в гости. Те сначала смотрели с опаской, но обнаружив на палубе только капитана, его помощника и женщину, заметно осмелели. Уверенность им еще предавало то, что их охотник был чуть ли не в два раза крупнее Волка Ларсена. Капитан пригласил охотника в кают-компанию. Гребцы отправились к матросам. Спустя несколько секунд из кают-компании донесся рев: капитан напал на охотника. Хэмп предложил Мод уйти, но она отказалась. Через некоторое время вышел капитан и приказал позвать гостивших матросов. Когда те пришли, Волк Ларсен заявил, что их охотник пока хочет задержаться, поэтому шлюпку нужно поднять. И вообще скорее всего у них на некоторое время новое руководство и судно.

После этого охота на противника возобновилась. Многие шлюпки «Македонии» были атакованы экипажем «Призрака». Одна из шлюпок шла другой на выручку. Хэмп занимался парусами. Капитан отправил Мод в кают-компанию к связанному охотнику, чтобы засвистевшие пули ее не задели. «Призрак» продолжал свой путь, подбирая по дороге команды Смерти Ларсена. Волк Ларсен ловко управлялся с винтовкой, но никого не убивал. Сказал, что если их шлюпки также справятся со своей задачей, то у них будет полный экипаж.

Наконец, стрельба прекратилась. Оставшиеся шлюпки ждали, когда «Призрак» их подберет. Смерть Ларсен понял задумку брата и «Македония» мчалась им навстречу. Но Волк Ларсен лишь усмехнулся этому. Пока шлюпки подбирали, Хэмп и капитан наблюдали за пароходом. Им стоило спешить. «Македония» направилась к месту, где они должны были сойтись. И «Призраку» нужно было оказаться там раньше нее. Хэмпа ошеломила позабытая ненависть матросов и то, как они с готовностью и неподдельным рвением выполняли приказы капитана. «Македония» приближалась, а «Призрак» все сокращал расстояние между ним пеленой тумана. Его экипаж был наслышан, что судно Смерти Ларсена оснащено пушками, поэтому их выстрелам не удивился. Одно ядро упало в воду, два других пробили грот. И практически сразу после третьего выстрела туман надежно скрыл «Призрак». Волк Ларсен умело воспользовался им и сумел перехитрить брата: вывел «Призрак» незамеченным и скрылся.

Немного позже он велел Хэмпу угостить новых членов экипажа виски. И заявил, что теперь они будут работать на него. Ван-Вейден поинтересовался, не сбегут ли новоиспеченные подопечные, на что капитан ответил, что старые охотники этого не допустят. Затем отправил помощника в лазарет.

Глава двадцать шестая: Побег

Волк Ларсен сам занялся угощеньем виски. Пили все, кроме Луиса и Хэмпа. При этом выпитое количество алкоголя помощнику казалось невероятным, а люди при этом не сказать, чтобы очень хмелели. Но, наконец, алкоголь взял верх над разумом и вот бывшие неприятели откровенничали друг с другом и братались. «Хозяева» «Призраки» делились с новенькими о том, что теперь им работать на дьявола и все они его рабы. Хэмп стоял, слушал и размышлял: а кем является он сам? Таким же рабом? А Мод? Мысли о девушке пробудили в нем гнев, и Ван-Вейден осознал, что не допустит ни ее, ни своего порабощения.

После того, как Хэмп закончил с ранеными, он отправился в кают-компанию, где его уже ждали Мод и трезвый капитан. Волк Ларсен занимал ее беседой о самом великом соблазне – желании. И утверждал, что не душа делает выбор, а сам человек под влиянием этого желания. Хэмп, когда спросили его мнение, ответил, что желание и душа – одно и то же. Потому они оба неправы. Капитан отметает душу, девушка – желание. А соблазн всегда остается соблазном. Спор на этом закончился, но темы для разговора не иссякли.

Следующей была тема любви. Капитан, в свойственной ему манере, подходил к вопросу, как материалист, Мод – как идеалист. Хэмп в разговоре не участвовал и даже не слушал его, полностью увлеченный внешностью девушки. Один из матросов сообщил, что «Македония» пересекает их курс. Капитан выскочил на палубу. Хэмп спросил, что будет, если он закричит. Капитан, недолго думая, схватил его за глотку. Тогда тот же вопрос задала Мод. Все опять сводилось к смерти Хэмпа. Капитан знал, что девушка не пожертвует помощником. Но пароход не мог заметить судно Волка Ларсена из-за тумана, потому прерванный диалог вскоре возобновился.

Гораздо позже Мод отправилась в каюту, капитан отправил Хэмпа поспать до полуночи, а сам направился к штурвалу. Дурное предчувствие разбудило Хэмпа. Он отправился в кают-компанию и застал там капитана, насильно удерживающего Мод в своих объятиях. Помощник было кинулся к ним, но капитан легко и непринужденно оттолкнул его. Хэмп упал, а когда поднялся, увидел, что Волк Ларсен стоит, пошатываясь, словно утратив ориентацию в пространстве. Помощника обуяла ярость и прошлые обиды. Он кинулся на капитана с ножом и ранил его в плечо. Рана была неглубокая, но Мод сразу стала вопить и умолять его остановиться. Когда Ван-Вейден отступил, капитан тихо позвал его, попросил о помощи и сказал, что серьезно болен.

Помощник спросил, чем он может помочь, и опустил руку на плечо капитана, но тот ее раздраженно стряхнул. И попросил лишь проводить его до койки, а затем оставить его одного. Хэмп решил воспользоваться странным недугом Волка Ларсена и бежать вместе с Мод на шлюпке. Максимально быстро они собрали нужные вещи: запасы еды, воды, одеяла и пр. С трудом Хэмп в одиночку спустил шлюпку, и, улучив момент, когда никто не видел, он и девушка перебрались в свое суденышко. С губ Хэмпа были готовы сорваться слова любви, но он сдержался.

«Призрак» отдалялся от них все больше, а вскоре совсем исчез из поля зрения, оставив их наедине со стихиями моря и ветра.

Глава двадцать седьмая: Двое в океане

Утром даже рукавицы не спасали Хэмпа от холода. Мод спала, укутанная в одеяла. Девушка проснулась и осыпала Ван-Вейдена вопросами. Хотела знать, как долго они будут добираться до берега и что с ними будет, если их настигнет буря. Хэмфри ответил, что при хороших условиях они достигнут берега за пять суток. Он вернулся к своим обязанностям, ежесекундно с восхищением оглядывая Мод. Они собрались завтракать, когда шлюпку сильно накренило. Хэмп шустро провел необходимые манипуляции, чтобы их не перевернуло, и Мод попросила обучать ее морскому делу. Ван-Вейден слабо сопротивлялся, но девушка настояла на своем.

Спустя некоторое время Мод настояла на том, чтобы Хэмп поспал, а управление шлюпкой она возьмет на себя. Он не смог ей противиться, и к своему ужасу проспал семь часов. Потом дремала Мод. Когда опустились сумерки, их судно стало швырять по волнам. Хэмпу пришлось убрать парус и заняться изготовлением плавучего якоря. Ночь влюбленные поочередно несли вахту.

Глава двадцать восьмая: «Остров усилий»

Несколько дней сильный ветер то и дело вынуждал Хэмпа бросить якорь. На рассвете одного дня Ван-Вейден понял, что они на волоске от смерти: волна могла накрыть их в любую секунду, одеяла промокли. Ночь Хэмп и Мод не спали. На вторые сутки девушка стала засыпать от усталости. Хэмп не спал больше двух суток. Тело его онемело от напряжения и холода. Но он, как и их маленькая шлюпка, не собирался сдаваться.

На четвертый день ветер стих, солнце грело измученные тела путников. Его лучи приободрили их, несмотря на то, что из-за шторма они сильно отдалились от берега. Порой были туманные ни, из-за которых даже Мод теряла свой боевой настрой. Однако ее настроение хоть и было переменчивым, она старалась держаться бодро. А любовь Хэмпа к ней все росла.

На несколько суток вернулась буря. Влюбленных снова мотало по волнам. Однажды когда шторм бушевал особенно сильно, Хэмп увидел берег. Сначала он подумал, что лишился рассудка, но затем убедился, что это не так. Ни Мод, ни он плавать не умели. Хэмфри понял, что до берега нужно добираться в шлюпке. Это было опасно, но другого выбора у них не было. Разве что умереть. Свою смерть Хэмп принять мог, но мысли о мертвой девушке были невыносимы. Не без труда их шлюпка обогнула мыс. Хэмфри присмотрелся и сказал, что если им повезет, они войдут в бухту, из которой смогут сойти на берег без соприкосновения тел с водой. Так все и произошло. Без непредвиденных неприятностей Мод и Ван-Вейден достигли берега, а когда ступили на землю, то едва сохранили равновесие, так как отвыкли от отсутствия качки. Остров, на котором они оказались, они нарекли «Островом Усилий».

Глава двадцать девятая: Робинзонада

Хэмфри вспомнил, что не взял с собой спичек, и принялся осыпать себя проклятиями. Мод попыталась утешить его, напомнив, что раньше огонь добывали с помощью двух палок. Ван-Вейден лишь рассмеялся, сообщив, что много читал об этом и ни разу не сталкивался с тем, чтобы такой метод приносил успех. Пришлось пока обходиться без огня. Из паруса и всяких сподручных деревяшек Хэмп соорудил палатку для девушки. Но в первые сутки сооружение затопила ливнем, во вторые – унесло ветром. Когда Хэмфри справился с огорчением, то сообщил Мод, что как только ветер утихнет, он отправится на поиски людей. Они обязательно должны быть здесь. Девушка мольбами уговорила мужчину взять ее с собой. На следующее утро Хэмп разбудил ее радостными воплями и предложил горячего кофе. Девушка сначала решила, что он издевается. Но Хэмпр продемонстрировал, как добывает огонь с помощью сухих веток, пороха из патрона и пары камней. Слабый огонек нужно было поддерживать, но эти усилия того стоили. Хэмп и Мод остро это осознали, когда приготовили самый вкусный в их жизни кофе.

После нехитрого завтрака, под разговоры о предстоящей зимовке, влюбленные стали обследовать остров, но людей так и не обнаружили. Только разбитую лодку в соседней бухте. Мод догадывалась об отсутствии людей. Остров местами был скалистый, местами болотистый. И на нем определенно никто не жил. Девушка, несмотря на свое предположение, заметно расстроилась. Хэмп приложил все усилия, чтобы снова развеселить ее. Эту ночь Хэмфри провел в долгих размышлениях. Думал о том, что капитан был прав, когда говорил, что Хэмп ранее не стоял на своих ногах. Только теперь на мужчину легла настоящая ответственность. И не только за свою жизнь.

Глава тридцатая: Первобытные испытания

Остров Усилий оправдал свое название. Несколько недель Хэмп и Мод упорно трудились над хижиной. Стены возвели быстро, но вопрос о крыше загнал их в тупик. Было непонятно, из чего ее соорудить. Хэмп припомнил, что Винтере использовал шкуры моржей. Мод заметила, что у них есть котики. Хэмфри охотиться не умел, но пришлось научиться. Сначала он использовал винтовку, но после того, как тридцать патронов были изведены только на трех котиков, пришел к выводу, что придется убивать их дубинкой. Мод сначала противилась подобному зверству, но им нужна была крыша, потому девушка уступила. Но снова настояла на том, что будет сопровождать Хэмпа.

Следующим утром они бороздили на шлюпке недалеко от берега, а позже наткнулись на секачей. Хэмп хотел убить самца. Но страх овладел им. Он даже забыл о своей цели, намереваясь использовать дубинку, чтобы обратить секача в бегство. Но бежал в итоге Хэмфри, когда секач накинулся на него. Покатавшись в шлюпке, Хэмп пришел в себя и вновь ступил на берег. Он хотел ударить самку, и если бы не Мод, предупредившая мужчину об опасности, кто знает, что сделал бы с ним самец. Хэмфри снова бежал.

Девушка предложила охотиться на одиночек. После небольшой веселой перепалки, Хэмп заметил одного одиночку и стал наблюдать за ним. Улучив момент, он выбрался на берег, но страх снова стал брать верх над ним. Хэмп даже хотел вернуться и использовать траву, как крышу, но Мод напомнила, что такая идея отвратительна и безнадежна. Хэмп и Мод двинулись к намеченному котику. Мужчина понял, что действительно окреп, в нем откликались корни предков, бивших зверя. И он не мог отделаться от мысли, что это в нем пробудил Волк Ларсен.

Смелость и чувства к девушке задушили в Хэмфри всякий страх, и охота пошла хорошо. Мод помогала по мере своих возможностей, в том числе свежевать шкуры. Когда они с добычей возвращались к хижине, у них сложилось впечатление, что они возвращаются домой.

Глава тридцать первая: Новая жизнь на острове

Крыша была готова. Разумеется, от шкур пахло. Но это было не так страшно, как холод, дожди и снег без нее. Когда Мод осматривала готовый домик, поняла, что внутри темно из-за отсутствия окон. Хэмпер спросил у нее, почему она не напомнила о них во время стройки. Девушка на это ответила, что не привыкла задумываться над подобными вещами. В любом случае, проблему с окном можно было решить, пробив в стене дыру. Было одно но: оконных стекол приобрести возможности не было. Поэтому об окне пришлось забыть.

Влюбленные отпраздновали новоселье и стали готовиться к зиме: Хэмп охотился и строил хижину для себя, а Мод готовила мясо. На третий день их пребывания на острове разбушевался шторм. Но он не волновал их, так как их домики надежно укрывали от ветра, а горящий жир котиков в плашке хорошо обогревал помещения. Перед сном Мод сообщила Хэмпу, что она ощущает приближение чего-то. Плохого или хорошего — она не знает.

Глава тридцать вторая: Возвращение капитана

Хэмп проснулся, испытывая беспокойство. Когда он вышел из хижины, день поприветствовал его ярким солнцем. Но кроме приятного дня Хэмпа ждало еще кое-что. Бушевавший ранее шторм вынес к берегу судно. Носом оно зарылось в песок. В глаза мужчине бросился камбуз. Хэмфри сразу узнал его. Этот камбуз Хэмп строил с экипажем «Призрака». Мужчину охватило отчаяние. Он одновременно не мог поверить в увиденное и понятия не имел, что им делать. Бежать ведь было некуда. Неожиданно Хэмп понял, что на шхуне слишком тихо и незаметно каких-либо движений. Тогда он подумал, что вымотанная бурей команда спит без задних ног. Тогда Ван-Вейден подумал, что они с Мод могут стащить шлюпку и убраться за мыс, но вспомнил, что островок очень маленький. Спрятаться тоже не выйдет.

Следующим порывом мужчины убить либо Мод, либо капитана. Чтобы спасти первую от возможных мучений или избавить мир от чудовища. Хэмп взял дробовик и осторожно взобрался на борт. Прислушался, затем осторожно осмотрелся и пришел к выводу, что на шхуне команды нет. Вещей охотников и матросов тоже не оказалось. «Призрак» был брошен. Хэмп сразу вспомнил о запасах еды на нем и решил порадовать девушку чем-нибудь вкусным. Осознав, что возможной опасности нет, Хэмфри, словно мальчишка, вприпрыжку стал подниматься по трапу. Обогнул камбуз и от удивления не сразу затормозил, когда увидел на трапе кают-компании капитана, который внимательно смотрел на него. Ужас сковал Хэмпа. Неизвестно, сколько они стояли и смотрели друг на друга. Наконец, Хэмп вспомнил об опыте своей охоте, как, забыв про истинную цель, желал только прогнать зверя. Воспоминания отрезвели его. Хэмфри вспомнил о винтовке, трясущимися руками вскинул к плечу. Несомненно, он бы пристрелил Волка Ларсена, если бы тот шелохнулся. Но капитан продолжал стоять. Ван-Вейден подметил, что с капитаном что-то произошло. Лицо осунулось, глаза словно косили. Хэмп не мог нажать на курок. Капитан ждал. Наконец, он не выдержал и сказал, что бывший помощник не выстрелит, так как его идеалы и нормы морали берут над ним верх. Хэмп не способен убить безоружного. А вот он, Волк Ларсен, сделает это, не задумываясь.

Капитан подошел к Ван-Вейдену и попросил опустить ружье. А дальше в свойственной ему ехидной и насмешливой манере стал задавать вопросы. Как там Мод, где он оказался и прочее. Хэмп чуть ли не плакал. Ответил, что это Остров Усилий, как они с Мод его назвали. Хэмфри еще отвечал на вопросы, а потом задал свои. Вопрос, когда капитан измерял последний раз координаты, тот проигнорировал. А на вопрос о судьбе экипажа ответил. Оказалось, Смерть Ларсен нагнал брата и подкупил экипаж. Впрочем, каждый из них без колебаний перешел к нему. Хэмп спросил, что стало с мачтами. Капитан поведал, что это кок отомстил. Томас умело надрезал талрепы. Дальше Волк Ларсен опустился на землю. Что-то в его состоянии было не так. Совсем не так. Он предложил Хэмпу убить его, но тот сказал, что ему этого не нужно. Капитан только выдавил усмешку. И не стал останавливать бывшего помощника, когда тот отправился за провизией в кают-компанию. Напрасно его терзали опасения. Капитан даже маленькой попытки не предпринял, чтобы поймать его.

Хэмп вернулся к Мод и сколько мог скрывал от нее, что на острове они не одни. Но длилось это недолго. Девушка обратила внимание на тарелку, с которой ела, и обо всем догадалась.

Глава тридцать третья: Недуг капитана

Следующий день Мод и Хэмп провели в ожидании того, что капитан спустится на берег. Но этого не произошло. Хэмфри предположил, что Волка Ларсена мучают головные боли, и поделился, что когда он уходил, капитан выглядел плохо. Хэмп собрался проведать судно. Девушка умоляла его не делать этого, но он все равно пошел, пообещав быть осторожным. Однако на палубе капитана не было. Еще несколько дней возлюбленные ждали появления капитана. Но он не появлялся. Тогда девушка предположила о гораздо большей болезни Волка Ларсена. Хэмпу нечего было ответить. Тогда девушка добавила, что капитан там возможно умирает. В одиночестве. И каким бы он не был, он – человек. И нельзя бросать его. Хэмп не смог не согласиться. И отправился на «Призрак».

Когда оказался на шхуне, Хэмп позвал капитана и тот вышел, совершенно не обращая внимания на направленный на него ствол. Выглядел Волк Ларсен также. Но был удивительно молчалив и мрачен. Сухо бросил, что головная боль прошла. На том и разошлись. Мод заметно успокоилась, узнав о состоянии капитана.

Вечером из камбуза потянулся дымок и девушка совсем расслабилась. Несколько дней Хэмп и Мод наблюдали за дымком. И ждали активных действий от капитана. Но их не было. Это тревожило девушку и ее мужчину. Так прошла неделя. Дым над камбузом исчез. Это тревожило и Хэмпа. Все же Волк Ларсен был прав. Внешняя схожесть и нормы морали не позволяли бывшему помощнику бездушно забыть о капитане. Мод была обеспокоена отсутствием признаков жизни на судне еще больше, чем Хэмфри. Поэтому Ван-Вейден под предлогом того, что нужно пополнить припасы, отправился на «Призрак».

Оказавшись на палубе, Хэмп снял башмаки и не собирался звать капитана. А принялся пополнять запасы. В какой-то момент, он столкнулся с капитаном, и его испугало искаженное муками и болью лицо Волка Ларсена. Этого сильного, бесстрашного мужчины. Но капитан все же сумел вернуть себе контроль над телом, разумом и чувствами. Но ненадолго. Спустя краткие мгновенья его снова охватила дрожь и боль. Что может быть ужаснее картины, на которой невероятно сильный человек страдает от приступа слабости? Однако и слабость обуяли Волка Ларсена ненадолго. Он снова вернул себе контроль. И Хэмп увидел прежнего капитана: сильного, смелого, хитрого и невероятно ловкого, несмотря на свои габариты. Хэмп был около кают-компании. Капитан проходил мимо люка. Его опыт не позволил свалиться ему, когда он ступил одной ногой в открытый люк. Капитан успел возобновить равновесие и догадавшись, захлопнул люк. И тут Хэмп понял. Волк Ларсен был уверен, что поймал бывшего помощника. Потому что его глаза больше не видели. Хэмпу удалось убраться незамеченным. Правда, его заинтересовал один момент. Он был над головой капитана. Тот был слеп, но как-то сумел почувствовать такую невесомую вещь, как тень бывшего помощника. Хэмп наблюдал, как капитан прошел в бак уверенной походкой. И все же было невозможно не заметить, что это слепой человек. .

Глава тридцать четвертая: Надежда

Мод сказала, что если бы не сломанные мачты, они бы уплыли на «Призраке». Хэмп же подумал о том, что можно соорудить новые мачты и воодушевился поддержкой девушки. Они всерьез занялись разработкой плана по возвращению в цивилизацию на «Призраке». Впереди их ждало много работы не только с мачтами, но и с парусами, и со многим прочим. Капитан хоть и не появлялся, но не давал им покоя. На следующее утро Хэмп орудовал топором в трюме и это услышал капитан. Он окликнул их и, Мод содрогнулась. Волк Ларсен осведомился, чем они заняты. А услышав ответ, что они приводят шхуну в порядок, напомнил, что она – его собственность. Что они сделают без его разрешения? На это Хэмп ответил, что у капитана больше нет преимущества. Тот лишь рассмеялся и посоветовал не недооценивать его.

После небольшой перепалки капитан посоветовал не трогать судно, так как он желает умереть здесь. Но Хэмп и Мод не желали того же себе, потому вернулись к работе.

Глава тридцать пятая: Борьба со слепым

Следующим днем восстановление «Призрака» продолжалось. В какой-то момент вышел капитан и, обменявшись приветствиями с Хэмпом, уселся в стороне и уши рассказывали ему о происходящем. В час Хэмп и Мод прервались на обед, а затем вернулись к работе. Капитан все так же сидел. Когда стемнело, он ушел в камбуз. Бывший помощник и девушка остались одни. Заканчивая работу, они поддразнивали друг друга, и Хэмп подумал, что его чувства взаимны. Вечером он пожаловался, что спокойно спать не могут, пока капитан рядом. Да, он ослеп. Но слепота не делает его менее опасным.

Утром они вернулись на борт и обнаружили, что капитан свел на «нет» все их прежние труды. Стрела исчезла, Оттяжки перерублены, гафель-гардели изрезаны. Более того, брашпиль был уничтожен. Хэмпу предстояло начинать все заново. Ярость обуяла его, но рядом была Мод, которая возвращала ему человечность. На юте показался капитан. Хэмп предложил лишить его удовольствия наблюдать за их негодованием из-за напрасных трудов. Так они и поступили. Разулись и какое-то время играли в жмурки со слепым, наблюдая за его дальнейшими действиями. Но капитан понял, что они здесь. Поздоровался и напряженно прислушался в ожидании ответа. Но они не ответили ему, а продолжали скрываться. Позже, хохоча, довольные досадой капитана, Хэмп и Мод вернулись на берег.

Глава тридцать шестая: Капитан в плену

Несколько дней Хэмп и его возлюбленная искали рангоут. И, наконец, нашли. Работа шла своим ходом, но природа затеяла свою игру: то и дело поднимался сильный ветер. Мужчина и девушка в это время были в шлюпке. Их снова стало носить по волнам. В какой-то момент, Хэмп отчаялся. Мод пыталась привести его в чувство, утверждая, что им необходимо уплыть на «Призраке». Потому что если они этого не сделают, то неизвестно, сколько еще пробудут на острове. Как всегда, ее участие и поддержка придало Ван-Вайдену сил и уверенности. Он растирал ее окоченевшие конечности. Наконец, природа смилостивилась, и они поймали попутный ветер. Шлюпка помчалась к острову. Но ветер стих и обессиленный Хэмп был вынужден грести. Ночью они все же достигли берега.

Следующий день был объявлен выходным. Хэмп и Мод разговаривали о капитане. Обоих волновала его слепота, головные боли и желание умереть здесь. Мод искренне сочувствовала ему. Она была согласна с тем, что перед отплытием его необходимо обезвредить. Но мысль о его убийстве, даже ради спасения их жизней, была ей ненавистна. Следующие несколько дней были поглощены работой. Разрушения, причиненные капитаном, практически были восстановлены. Сам он снова сидел на палубе, болтал с возлюбленными о разных мелочах и прислушивался. Хэмп все еще опасался его. Ван-Вейден остался спать на палубе, а ночью проснулся от звука шагов. Капитан снова хотел принести им прежние неприятности, но из-за бывшего помощника, ему это не удалось.

Мод, узнавшая утром о ночном происшествии, сообщила, что капитана нужно запереть. Хэмп не понимал, как это сделать, но вскоре ситуация сама разрешилась. Капитан проходил мимо рубки, и было понятно, что с ним определенно что-то не так. Лицо бледное, движения неуверенные. А у кубрика охотников Волк Ларсен рухнул на палубу. Хэмфри и Мод подошли к его телу. Бывший помощник предположил, что капитан притворяется. Мод этому не поверила. Тогда Хэмп склонился над капитаном, и в следующую секунду могучая рука сжала его горло. Сознание стремилось покинуть Хэмпа. Но Мод подоспела вовремя: сбегала за дубинкой и огрела ею капитана. Пальцы на горле бывшего помощника разжались и он снова мог дышать.

Когда девушка прервала поток слез облегчения, Хэмфри заметил, что теперь припадок капитана настоящий. При чем, вполне возможно, его вызвало притворство. Ван-Вейден с подругой воспользовались бессознательностью капитана. Связали его, притащили в кубрик, уложили на койку и дополнительно сковали наручниками, которые нашли в вещах того же Волка Ларсена. После этого Хэмп испытал неподдельное облегчение.

Глава тридцать седьмая: Поджог

Хэмп и Мод переместились на «Призрак». На судне было уютно, тем более, что жаркие и ясные дни сменились дождливыми. Капитан больше не представлял угрозы. Он все так же был скован. Однако новый припадок принес свои последствия. Мод спускалась проведать Волка Ларсена. Он был в сознании, но не реагировал на слова девушки. Он лежал на левом боку, и, казалось, мучился от боли. Затем повернул голову. Оказалось, его правое ухо не слышит. Хэмп спросил, осознает ли капитан свою глухоту. Тот кивнул и добавил, что пострадало не только ухо. Паралич охватил всю его правую часть. С привычной усмешкой капитан заявил, что надеялся на расправу с Хэмпом. Но, не повезло.

Хэмфри попытался выяснить, где находится корень недуга капитана. Волк Ларсен ответил, что это рак или какая еще опухоль. В любом случае, те головные боли были предвестниками этой беды. Капитан добавил, что теперь вынужден лежать без движения. Ум его не поврежден, но тело умирает. И однажды останется только разум. Хэмп спросил, не намекает ли тот на душу. Капитан возмутился. Он имел ввиду не душу, а нервные центры. Несмотря на паралич, характер капитана остался прежним. Он был так же холоден и насмешлив. Хэмфри снял с него наручники. Но к теперешнему состоянию Волка Ларсена ни он, ни Мод привыкнуть не могли. Дни шли. Работа на «Призраке» постепенно продвигалась. Капитана хватил очередной удар. Он стал терять речь. Прежде чем потерять ее окончательно, сообщил своим конвоирам, что они могут о чем-нибудь спрашивать его. А отвечать он будет нажимом пальца. Два нажима – нет, один – да. Наконец, судно было практически готово к отплытию. Но тут Мод почуяла дым. Хэмп не сразу догадался, что паралитик был способен поджечь что-то лишь около себя. Бывший помощник капитана отправил девушку наверх, а сам стал искать источник возгорания. Оказалось, Волк Ларсен поджег тюфяк над собой. Хэмп как мог потушил начинающийся пожар. Капитан потерял сознание из-за дыма, но вскоре пришел в себя и принялся черкать в блокноте то, что хотел бы сказать. Написал о том, что его мысли ясны. Да, он парализован, но все еще здесь. Слово «здесь» напугало Хэмпа, ассоциируясь у него почему-то с частью загробного мира.

Глава тридцать восьмая: Смерть Волка

Следующим утром капитан написал, что и левую его часть охватывает паралич. Он понимает, что вот-вот умрет. Хэмп спросил его о боли. Волк Ларсен ответил, что временами она накатывает на него. Когда ее нет, то он много думает о жизни и смерти. Мод уточнила: и о бессмертии тоже?

«Капитан нацарапал свои последние слова – ответ на этот вопрос: «ЧУШЬ».

Больше писать он не мог, но все еще жил. Когда мачты «Призрака» были одеты в паруса, Хэмп спросил капитана, здесь ли тот еще? Из последних сил капитан ответил утвердительно. И сразу после этого Волк Ларсен умер.

Глава тридцать девятая: Финал

Остров Усилий больше не держал Мод и Хэмпа. Можно было уплывать. Мачты были плохи, но бывшего помощника капитана обуяла гордость за его труды. Его отношения с Мод все крепчали. Между ними возникла крепкая связь взаимопонимания. Полученный опыт под надзором Волка Ларсена помог Хэмпу вывести «Призрак» море без происшествий. Хэмфри взял курс на Японию. Больше суток Ван-Вайден провел у штурвала. Когда появилась возможность, он лег вздремнуть, но проспал больше двадцати часов. К счастью, судно держало курс. Но Хэмп не мог найти девушку. Он обнаружил ее перед телом Волка Ларсена. Какое-то время они смотрели на него. Вспоминали его силу и мощь. И сошлись во мнении, что теперь его могучий дух свободен. Больше он не заточен в тюрьме из плоти.

Следующим днем, несмотря на резкие порывы ветра, Мод и Хэмп провели погребение капитана. Сразу после похорон Хэмфри случайно увидел вдалеке судно США. Поднимать сигнал бедствия они не стали. На американской шхуне и так все поймут. И, в ожидании спасения, они наконец могли сказать друг другу слова любви.

Автор: Елизавета Гориславец