Анализ стихотворения «Имя твое» (М.И. Цветаева) 

“Зайка моя, я твой зайчик, Рыбка моя, я твой пальчик” — этот дурацкий мотив знаком многим из нас. То ли абсурдность обеспечивает их запечатление в нашем разуме, то ли незамысловатый синтаксический параллелизм способствует запоминанию. Не суть важно. Интерес состоит в том, кто был законодателем подобной моды. Им можно считать М. Цветаеву, чей мотив и фанатичный посыл видимо и были позаимствованы великим болгарским плагиатором. Мотив этот был отражен ею еще в начале прошлого века в стихотворении “Имя твое”: “Имя твое — птица в руке, имя твое — льдинка на языке” и прочее, прочее, прочее. Все гораздо более одухотворенно и замысловато, чем всем известная пародия. Нельзя не согласиться, разочаровавшись лишний раз в современнике. Кому же были посвящены эти строки? Кто же тот, видимо, исключительно порядочный человек, в очередной раз утвердивший тему кумира, и без того часто артикулируемую и воплощаемую в русском искусстве в целом? В этом поможет разобраться Многомудрый Литрекон, который хоть и не поддерживает тщеславие и подобострастие, но раскроет тайну чрезвычайно художественной дифирамбы, вышедшей из-под пера великой русской поэтессы.

История создания

Начало 20 века. Царская Россия. Культурные сливки русского общества еще полны патриотизма, пока не обжили свои парижские апартаменты, и готовы к реализации своей духовности на родной земле. Страна нуждается в новых лицах, молодых, амбициозных, тонко чувствующих и понимающих красоту. Таковым человеком, безусловно, стал А. А. Блок. Носитель благородной фамилии, патриот, первородный русский символист — словом, максималист, говорящий устами «не мальчика, но мужа”.

Неудивительно, что высшее общество, в особенности люди, лично знавшие Блока и подмечавшие его галантность, восхищались им, видели в нем человека, способного стать пионером русской поэзии в новом, полном новшеств столетии.

Так же и Марина Цветаева не могла не разделять общего мнения, сложившегося о молодом символисте. Скажем больше, для нее Блок был не просто “товарищем по ремеслу”, а земным покровителем поэзии, ее лицом, душой и воплощением. Так, в 1916 году она начинает работу над поэтическим сборником, целиком посвященным гению Блока. Открывает этот сборник именно рассматриваемое нами стихотворение “Имя твое”, которое и задает комплиментарный тон изречений о молодом поэте, непринужденно покорившем ни одно сердце.

Стоит отметить, что взаимоотношения Блока и Цветаевой напоминают чем-то мотив Крыловской басни: “Кукушка хвалит петуха за то, что хвалит он кукушку”. Безусловно, оба стихотворца заслуживают быть одобренными, в том числе и друг другом, но все это невольно воспринимается именно как жест взаимности, а не самостоятельно сформировавшейся симпатии. Доказывается это тем, что Блок нечасто упоминал Цветаеву — своего главного воздыхателя, в то время как Ахматовой — ее невольному оппоненту, поэт посвятил стихотворение “Красота страшна” (не обращаясь вовсе к внешности поэтессы, как можно подумать).

Жанр, направление, размер

“Имя твое” вышло очень уж авторским произведением. Не “дыр, бул, щыл”, конечно, однако проблем с классификацией жанра возникает не меньше, чем в случае с произведением футуриста Кручёных.

• С одной стороны, характерная обращенность к конкретной персоне, ориентированность на симпатийного адресата позволяет причислить стихотворение к жанру послания. Однако Цветаева, прямо скажем, не рассчитывает на ответ возведенного ею кумира, наделяя себя и Блока к заведомо разными поэтическим конституциями.
• Что же это тогда? Элегия? Поток сознания полностью эксплицитен, глубокие чувства к кумиру обнажаются, становясь в основу многочисленных метафор. Но из “Имя твое” не выжмешь ни капли грусти и декадентства — обязательных жанровых компонентов элегии.
• Быть может, ода? Вроде бы и хвалебно, и песенно. Но хоть мы и указали на то, что Цветаева ставит себя в позицию обожателя, априори более низкую, чем позиция воспеваемого кумира, но все же этой уступки в самооценки недостаточно для жанра оды, автору которой присуще классицистическое авторское самоуничижение. Проще говоря, между автором и темой внутри произведения существует пропасть, но недостаточно широкая.

Перейдем к определению литературного направления; здесь все просто: все ранее творчество Цветаевой относится к руслу символизма. До пафосной пометки “вне групп” под своими стихотворениями поэтесса допишется позже. “Имя твое” наполнено множеством сложных и отвлеченных средств художественной выразительности, делающими его не столько отвлеченным, сколько наполненным гармоничными образами.

Приступая к определению стихотворного размера, некоторые наверняка впадут в панику: размера как такового нет. С таким мы сталкиваемся редко, однако для зарубежной поэзии это распространенное явление; “Имя твое” — тоническое стихотворение, то есть стихотворение, обязательным условием построения которого является не соответствие определённому стихотворному размеру, а одинаковое количество ударных слогов в рифмующихся строках; в нашем случае, рифмующиеся строки имеют от трех до четырех ударных слогов. Несмотря на то, что размера, как мы выяснили, нет, для обозначения несуществующего размера применяют термин “дольник”. Так, мы можем заключить, что “Имя твое” написано четырехстопным дольником.

Отметим и то, что Цветаева применяет парную рифмовку (ААВВ), отходя от традиционной для русской поэзии перекрестной. Ударение во всех рифмующихся словах падает на последний слог — значит, рифма мужская.

Композиция

Композиционное деление стихотворения “Имя твое” весьма оригинально: оно делится не на привычные катрены, а три строфы из шести строк. Первая и третья строфа имеют общий лейтмотив “имя твое”, и в целом, отражают друг друга: обе они одинаково не экспрессивны. Первая, как и подобает вступлению, содержит нейтральные образы; третья — завершает стихотворение, будучи наполнена мотивом смерти — в большинстве своем, тихим явлением.

Однако во второй строфе наиболее четко выражена ориентированность Цветаевой на создание звуковых образов. Эта строфа — самая громкая, звучная, живая: здесь и булькание брошенного в воду камня, и звук стальных подков извозчичьей лошади, и звук взведенного курка револьвера. Разнопланово, контрастно, нестандартно. Словом, по-Цветаевски.

Таким образом, как настроение, так и душевный посыл поэтессы выстраивается в некую композиционную параболу: от меланхолического восхищения, через сангвиническую обостренность мироощущения (своеобразную эстетическую вершину), к флегматическому взгляду на все больше и больше тускнеющий мир.

Образы и символы

Как уже говорилось, стихотворение “Имя твое” наполнено множеством разнородных образов, общей чертой которых является одно — все они, так или иначе, коррелируют с устоявшимся профессиональным и, судя по всему, гуманистическим идеалом Цветаевой — А. Блоком.

1. Первым стоит непременно отметить образ, открывающий Цветаевский поток мысли — “птица в руке”. Данный образ формирует ощущение противоречия, подобного тому, что возникает в момент, когда вольное существо, небесная птица устраивается в ладони главного в природе раба — человека. Так и Блок кажется Цветаевой оплотом первородной воли, попавшем в безвольное общество, которое его, как ни парадоксально, уважает, принимает, побуждает идти по уже избранному пути просвещения и чистосердечия.
2. Следующая далее “льдинка на языке” подводит читателя к пониманию трепетного отношения Цветаевой к упоминанию Блока. Стоит поэтессе произнести имя поэта, как свежесть души и тела посещает ее. Льдинку стоит непременно убрать; ведь если оставить ее таять, язык сведет неприятной морозной судорогой. Цветаева отказывается затирать до дыр имя своего кумира, чрезмерным его упоминанием, приближая его внутри своего восхищения к Богу, чье имя так же нельзя упоминать всуе.
3. Приведенные уже во второй строфе абсолютно отличные друг от друга образы “плеска камня, брошенного в воду”, “стука копыт” и “щелканья револьвера” доказывают повсеместность для Цветаевой образа своего кумира, его космополитичность и всепричастность к делам, совершаемым как вокруг, так и внутри поэтессы. Важно отметить, что между рассматриваемыми образами существует некая антитеза: аккуратные, умиротворяющие, несущие тихий пафос образы, помещены вдруг по разные стороны от громоздкого, самого приземленного образа, несущего тяжесть принужденного быта.
4. Образы, воспроизводимые в третьей строфе, несут настроение умиротворенной и тихой смерти: “поцелуй в глаза” (отсылка старообрядческим похоронным традициям), “нежная стужа недвижных век”, “глубокий сон”. Перманентное указание на холод и стужу дает почву для сопоставления составленного в третьей строфе хронотопа с девятым кругом Дантова ада, где находится ледяное озеро Коцит — символ неизбежности смерти. Здесь Цветаева утверждает и без того доказанную вездесущую природу избранного ею кумира, облегчающего участь и в горе, и в радости, и в молчании, и лепете, и в жизни, и смерти. “Имя твое — поцелуй в снег” — показатель того, что для Цветаевой Блок есть нечто живое, искреннее, пламенное, совершаемое в окружении безжизненного холода и чувственного забвения.

Темы

Тематика стихотворения “Имя твое” дополнит его анализ по плану. Но если дополнить нужно сам раздел, Многомудрый Литрекон сделает это после Вашего позволения в комментариях.

1. А. А. Блок. Очевидно, что персоналия Блока — основная тема стихотворения. Мы видим лишь ассоциации, связанные с его именем, но имеем возможность построить его фрагментированный образ, опираясь на субъективное мнение поэтессы, ставшее авторитетным за долгие годы ее моральных и любовных исканий, вдохновивших не одно поколение.
2. Любовь. Все образы, созданные Цветаевой особенно трепетны и сокровенны. Они происходят не только из восхищения творчеством Блока. В их основе лежит нечто гораздо большее: готовность всюду следовать за своим кумиром, уважительно и с уместным трепетом относиться к его персоне и творчеству, связывать с ним самые высокие взлеты и пикирующие падения, одним словом — любить.

Проблемы

Проблематика стихотворения “Имя твое” венчает разбор произведения по плану.

1. Противоречие и гармония. Цветаева приводит читателю ряд невероятно полных образов, удивляющих своей непосредственной живостью, однако один человек, в данном случае — Блок, способны вызывать разные чувства и ассоциации. Вроде бы морально сонаправленные и не конфликтующие. Но что из них правда, а что из них заблуждение души? Чему из этого следовать, а что подавлять?
2. Вечная жизнь. Стараясь неразрывно связать себя с бессмертным образом кумира, Цветаева старается понять, так ли страшно умирать. Так ли все категорически пресекается в случае, если сердце человека наполнено вневременными чувствами и помыслами. Быть может, то, что мы называем уходом в мир иной есть уход себя, созданием которого мы до этого и были заняты на протяжении многих лет?

Основная идея

Главная мысль стихотворения лежит на поверхности. “Имя твое” — своего рода Цветаевское пособие для современников по нахождению нравственного ориентира. Люди, обживающиеся в новых реалиях беспокойного, особенно жестокого века, в котором Россия за каких-то 15 лет растеряла веру в собственные силы: революция 1905 года, Русско-Японская война, Первая Мировая. Гражданам рассыпающейся страны были нужны примеры патриотизма, духовности, хладнокровия, романтичности. Впрочем, всего, чего только нужно, ведь людям было необходимо учиться жить по-другому, чтобы достойно встречать новые удары судьбы. Таков смысл стихотворения “Имя твое”: Цветаева определила свой идеал, перенимала его идеи, разделяла его воззрения. Каждому человеку тогда нужен был самоотверженный проводник в темным коридора двадцатого столетия.

Именно поэтому мы не обвиняем поэтессу в фанатизме: безусловно, ее одержимость, гипертрофированное умиление, движут ею, заставляют ее поднимать глаза, не боясь увидеть непаханое поле своей жизни, которую она не может не прожить с пользой. Это нужно не столько ей, сколько ее Родине, умирающей от безосновательности и неопределённости происходящих внутри нее процессов, требующей разъяснений, ясности, демонстрации приверженности идеям и их носителям. Лучше самозабвенно поклоняться идолу, чем учтиво делать это перед врагом, переступающим порог Русского дома.

Средства художественной выразительности

Заранее отметим, что данное стихотворение построено на звукоподражании, за счёт которого у читателя формируются ассоциации, наиболее приближенные к первоначальным Цветаевским образам. Потому ключевыми средствами художественной выразительности стихотворения “Имя твое” являются аллитерации.

1. “имя твое — …, имя твое — …» — синтаксический параллелизм.
2. “птица в руке” — метафора. Здесь: что-то, в обладание чем трудно поверить.
3. “льдинка на языке” — метафора. Здесь: красноречие, аттическая соль.
4. “пять букв” — перифраз. Зашифрована фамилия Цветаевского кумира — Блока. Почему, в таком случае, пять букв? Потому что стихотворение написано в 1916 году, то бишь до проведенной большевиками реформы русского языка, по итогам которой из письменной грамоты была исключена буква Ъ (ер). А по орфографическим нормам того времени фамилия Блока писалась так: “Блокъ”. Вот вам и пять букв.
5. “камень, кинутый в тихий пруд, всхлипнет так, как тебя зовут” — аллитерация. Звукоряд “к”, “т”, “п” имитирует плеск воды, взволновавшейся из-за брошенного камня.
6. “в легком щелканье ночных копыт громкое имя твое гремит” — динамическая аллитерация. Повторяющиеся “к” и звуки “щ” и “ч” имитируют цоканье подковы о мостовую. На смену им приходит другой звукоряд (“г” и “р”), подражающий звуку громоздкой повозки или кареты. Таким образом, перед читателем будто проезжает конный экипаж, перемещение которого он может приблизительно отследить.
7. “звонко щелкающий курок” — аллитерация. Повторение согласных “к” и “щ” созвучно с металлическим звуком, возникающим при обращении с огнестрельном оружием: вращением барабана, взведением курка и проч.
8. “ах, нельзя!” — риторическое восклицание.
9. “нежная стужа недвижных век” — метафора. Здесь: закрытые глаза покойника.

Автор: Иван Лейтман